Балто-Черноморский коридор развития как модификация <<Восточного партнерства>>
Арсений Сивицкий
партнерства»
Опубликовали: 2009-12-24 13:06:47
[Балто-Черноморский коридор развития как модификация «Восточного
партнерства»]
Главным инструментом формирования БЧКР является его опережающее
энергетическое развитие (активное освоение ядерной, термоядерной и
«зеленой» энергетики) и включение в трансконтинентальные транспортные
магистрали («евразийского сухопутного моста» и «сухопутного моста
Север-Юг»).
Начало реализации очередной инициативы Европейского Союза «Восточное
партнерство» ознаменовало новый этап в становлении внешней политики
Большой Европы. До сих пор ЕС в большей степени рассматривался как
экономический гигант, нежели как активный и эффективный
геополитический стратег. «Восточное партнерство» координально меняет
эту ситуацию. Новая инициатива призвана стать эффективным инструментом
влияния ЕС в Восточной Европе и Закавказье. Европа предлагает Украине,
Беларуси, Молдове, Грузии, Армении и Азербайджану ряд преференций в
обмен на их геополитическую лояльность.
С геополитической точки зрения, «Восточное партнерство» – проект
весьма неоднозначный. С одной стороны, он является дополнением к
инициативе «Средиземноморский союз», и в этом смысле он может
рассматриваться как продолжение курса по активизации внешней политики
ЕС как единого целого, а с другой, конкурирует с ним: если от
«Средиземноморского союза» принципиальную выгоду имеют Франция,
Испания, Италия, то «Восточное партнерство» скорее выражает интересы
Германии, Чехии, Польши и Скандинавских государств.
В первом случае внешняя политика ЕС представляет собой своеобразный
способ геополитического конструирования пространства прилегающих к
нему государств в виде «буферных» зон с целью обеспечения стабильности
и безопасности на своей периферии.
Во втором – это локальный проект, направленный в первую очередь на
экономическую интеграцию Центральной, Северной и Восточной Европы. Для
государств-членов инициативы «Восточное партнерство» предпочтительней
именно такое понимание интеграционных процессов: не как создание
«буферных» зон, «подушек безопасности», санитарных кордонов, а как
организация зон развития и соразвития в данном регионе. Это позволит
трактовать процессы интеграции как процессы взаимного (а не
одностороннего) сближения и образования взаимосвязей между
государствами, участвующих в реализации инициативы «Восточное
партнерство».
Интеграционные процессы, понимаемые как процессы развития и
соразвития, предполагают несколько уровней:
а) политическая интеграция (формирование некоторого целостного
комплекса политических систем на межгосударственном уровне по принципу
многообразия политических институтов, а не их унификации);
б) экономическая интеграция (основанный на проведении согласованной
межгосударственной экономической политики процесс развития устойчивых
хозяйственных взаимосвязей соседних государств, ведущий к их
постепенному экономическому слиянию);
в) социокультурная интеграция (процесс установления социальных и
культурных связей между относительно самостоятельными социокультурными
субъектами (индивидуумами, группами, социальными классами, этносами,
нациями, цивилизациями) и дальнейшего их превращения в единую,
целостную социокультурную систему, части которой взаимозависимы и
согласованы, имеют общие цели и интересы, выработанные на
консенсуально-договорной основе).
Далее, любой локальный (региональный) процесс геополитической
интеграции может рассматриваться как часть более общего интегративного
процесса. Инициатива «Восточное партнерство», как форма региональной
интеграции, представляет собой часть глобальной евроатлантической
интеграции.
Успешность евроатлантической интеграции зависит преимущественно от
трех внешних факторов:
1) от степени готовности ЕС и НАТО принять новые страны в «свое лоно»;
2) от степени серьезности политических элит и общественноcти
«заинтересованных» стран в осуществлении «европейского выбора», иначе
говоря, от того, насколько эффективными являются процессы
институционального сопровождения данного «выбора»;
3) от содержания и перспектив интеграционных потоков на постсоветском
пространстве с естественным центром притяжения в Москве (структуры
СНГ, Союзного государства, Единого экономического пространства,
Договора о коллективной безопасности и др.), поскольку ориентации
соответственно на Запад и на Восток во многом не только противоречат,
но и по некоторым параметрам взаимно исключают друг друга, так что
ослабление одного внешнеполитического вектора с неизбежностью приводит
к усилению второго, противоположного.
Интеграция в Евроатлантическое пространство является целостным
феноменом и имеет два основных аспекта: социоэкономический и военно-
политический. Кроме того, говоря о евроатлантической интеграции,
необходимо осознавать, что этот процесс осуществляется не только на
институциональном уровне, но и на уровне народов, их культур и
ценностей. И, как правило, успешность этого процесса связана с
готовностью осуществить цивилизационный выбор в пользу господствующей
сегодня в мире либеральной геокультуры.
Однако именно военно-политический аспект евроатлантической интеграции
и ставит под сомнение саму возможность успешной реализации программы
«Восточное партнерство».
Восточная Европы всегда находилась на границе двух цивилизаций:
Востока и Запада, культур степи и культур леса (по П.Н. Савицкому),
«России» и «Европы» (по Н.Я. Данилевскому). В исторических источниках
Средневековья и эпохи Возрождения данный регион назывался «Европейской
Сарматией», которая располагается между «Европой» и «Сарматией
Азиатской» . На протяжении многих веков Европейская Сарматия являлась
ареной бескомпромиссной борьбы между этими двумя цивилизационными
силами. Само название данного региона указывает на его цивилизационно
маргинальный характер, его нахождение на линии межцивилизационного
разлома, в том смысле, как ее понимал С. Хантингтон, то есть линии,
где сталкиваются цивилизации.
Очевидно, что цивилизационная маргинальность Восточной Европы требует
совершенно иных геополитических механизмов интеграции, нежели
реализующиеся на данный момент в Европейском союзе и СНГ.
Инициатива «Восточное партнерство» предлагает осуществлять данную
интеграцию через совместное решение следующих задач:
1) модернизация договорных отношений путем заключения соглашений об
ассоциации;
2) проведение переговоров с целью создания сети зон свободной торговли
со странами-участницами, которая в будущем может быть преобразована в
Экономическое сообщество стран-соседей ЕС, и оказание соответствующей
финансовой и экономической помощи со стороны ЕС;
3) упрощение визового режима при условии обеспечения необходимой
безопасности;
4) углубление сотрудничества с целью укрепления энергетической
безопасности стран-партнеров и ЕС;
5) поддержка экономической и социальной политики, направленной на
уменьшение неравенства как внутри каждой страны-партнера, так и между
странами-партнерами.
Причем, по мнению разработчиков данной инициативы, для повышения
потенциала каждой страны-партнера с точки зрения проведения
необходимых реформ, требуется новая программа комплексного развития
институционального потенциала (повышение административного потенциала
по всем соответствующим направлениям сотрудничества для каждой страны-
партнера) .
Уровень отношений ЕС с восточными партнерами будет зависеть от того,
насколько ценности либеральной геокультуры представлены в социально-
политической жизни государства. Поэтому унификация национального
законодательства по европейскому образцу является необходимым шагом на
пути к интеграции с ЕС.
Здесь, как нам кажется, изначально кроется неверная посылка. Конечно,
общая ценностная доминанта всегда способствовала успешности реализации
какого-либо проекта. Однако нужно учитывать, что в восточноевропейских
и закавказских «транзитивных обществах» господствуют так называемые
«материальные ценности»: финансовое и экономическое благополучие,
безопасность, в то время как в развитых европейских странах все более
распространяются и укореняются «постматериальные» ценности: гендерные,
экологические, социально-политические (связанные с бòльшим
политическим участием, демократизацией, проблемами войны и мира) и др.
Следует заметить, однако, что данный ценностный диссонанс не носит
принципиального характера; он историчен и преодолевается посредством
интенсивной модернизации общества.
Преодоление ценностного диссонанса является процессом долгосрочным и
вялотекущим, на это могут уйти многие десятилетия (ведь фактически
речь идет о формировании новой ментальности), а поэтому вся риторика
относительно того, что в первую очередь необходимо проводить
политическую либерализацию в государствах-участниках программы
«Восточное партнерство» не может быть определена как проблемное поле
первостепенной важности, которое необходимо решать сиюминутно.
Конструирование новой жизненной среды – вот единственный способ
модернизации общества и преодоления ценностного диссонанса, так как
ценности – это в значительной степени результат реакции на окружающую
действительность, организованную таким образом, при котором она играет
принципиально позитивное значение в процессе социального
воспроизводства.
И это именно тот аспект, который, по нашему мнению, совершенно не
учитывается программой «Восточное партнерство», ведь в первую очередь
необходимо формулировать и реализовывать новые проекты по промышленно-
инфраструктурному развитию восточноевропейского региона с привлечением
значительных объемов европейских и российских инвестиции и технологий.
Одним из подобных проектов может стать создание Балто-Черноморского
коридора развития (БЧКР). С учетом геополитических особенностей
данного региона речь идет о фактическом превращении его из довольно
абстрактной линии межцивилизационного разлома в самостоятельный
субъект мирового развития и мировой политики. В свою очередь, такая
геополитическая трансформация должна послужить гарантией долгосрочной
военной, политической и социально-экономической стабилизации региона.
Создание Балто-Черноморского коридора развития должно послужить
снижению уровня конфронтации между Россией и Западом и углублению их
взаимодействия. Все это возможно только при условии военно-
политического нейтралитета стран региона, который позволит отказаться
от одновекторной геополитической ориентации. Вместе с тем, мировое
сообщество должно осознавать и взять на себя определенные
обязательства, в том числе готовность погашать издержки, связанные с
отказом от военно-политических форм сотрудничества с Россией и
Европой.
Главным инструментом формирования БЧКР является его опережающее
энергетическое развитие (активное освоение ядерной, термоядерной и
«зеленой» энергетики) и включение в трансконтинентальные транспортные
магистрали («евразийского сухопутного моста» и «сухопутного моста
Север-Юг»). Реализация указанных проектов предполагает последующее
создание очагов дешевой электроэнергии и кластеров промышленного
развития, основанных на привлечении немецких, французских, российских
и иных технологий. На первом этапе дешевая электроэнергия должна стать
главным конкурентным преимуществом с точки зрения реализации в них
промышленных проектов.
Отдельным направлением промышленного развития региона должны стать
проекты, связанные с фундаментальными исследованиями, направленными на
решение задачи по строительству «евразийского сухопутного
моста» (разработка Л. Ларуша), связывающего Европу с Южной Азией и
Азиатско-Тихоокеанским регионом. Они обеспечат масштабный и
продолжительный спрос на широкую номенклатуру товаров промышленного
производства, что и составит основу уникальной специализации и
конкурентоспособности БЧКР в мировом распределении труда.
Продвижение проекта трансевразийских транспортных и энергетических
магистралей должно лечь в основу общей политической повестки дня стран
Центральной и Восточной Европы, и в первую очередь, стран-участниц
инициативы «Восточное партнерство». Именно такая перспективная и
амбициозная повестка дня для государств-участников «Восточного
партнерства» будет способствовать активизации их внешней политики,
уходу из губительного поля геополитических альтернатив, скорейшему
развитию и процветанию региона, а не превращению его чей-либо
геополитический сателлит.
Для достижения вышеобозначенных целей требуется решить ряд задач,
направленных на формирование единого Проектного центра, способного
заниматься продвижением и реализацией программ по созданию БЧКР:
1) активизация взаимодействия и интеграция научно-промышленных
комплексов государств-участников инициативы «Восточное партнерство» с
последующим слиянием их в единую организационную структуру;
2) наращивание человеческого капитала, повышение профессиональной
компетентности руководителей и специалистов на всех уровнях социальной
иерархии;
3) формирование новой технологической культуры труда и стимулирование
квалифицированного высокопроизводительного труда;
4) формулирование мобилизующей идеи, способной придать социокультурную
легитимность реализуемым проектам (например, идеи об исторической
миссии данного региона в масштабах мировой цивилизации);
5) радикальная и всеобъемлющая чистка правящей элиты, ее кардинальное
обновление в соответствии с требованиями процесса модернизации и
проектирования;
6) умелое и гибкое использование внешнеэкономических связей для
трансфера знаний и технологий из-за рубежа, а также обеспечение защиты
нарождающихся отраслей экономики посредством протекционистских мер;
7) создание баз данных технологий и их носителей и др.
Таким образом, реализация проекта создания БЧКР при активном участии
ЕС и РФ, с учетом экономических, политических и культурно-
психологических факторов (особенности менталитета, ценностный
диссонанс, уровень политической культуры) и при условии обеспечения
военного нейтралитета стран региона и многовекторности их политики,
может превратить линию цивилизационного разлома в важнейший
геополитический регион, интегрирующий основные евразийские
цивилизационные пространства и выступающий фактором геополитической
стабильности в данном регионе.
Арсений Сивицкий (Минск, Белорусская группа развития)
Источник: Геополитика.Ру
Копия в моем ЖЖ: http://sihiz.livejournal.com/3086.html
Юрий Царик
методологическая ошибка, приводящая автора, по сути, к позиционному
дефолту.
Когда речь заходит о программе ВП, автор указывает, что здесь есть
ценностный диссонанс, который, впрочем, может быть преодолен. И что
главное - не торопить события, начать с промышленных проектов, все
здесь правильно сделать, а за этим произойдет и изменение ценностной
матрицы, преодоление ценностного диссонанса.
Автор правильно называет этот процесс модернизацией -- процессом,
прямо противоположным развитию. Напомню, модернизация - это
преобразования общества без сохранения исторической преемственности,
то есть, по сути, создание новой системы жизнедеятельности так, как
будто старой не существовало.
И действительно, в этом смысле, для модернизации, ВП - очень
правильное начинание. Только никаких промышленных проектов (кроме игры
на трубах) оно не предполагает, т.к. нет абсолютно никакого смысла
организовывать промышленное развитие территорий, подлежащих
модернизации. Собственно, об этом уже и было сказано сведущими
экспертами http://news.tut.by/economics/160589.html
Соответственно, все промышленные проекты, предлагаемые автором в
качестве альтернативного содержания ВП, просто нерелевантны. А для
того, чтобы все-таки их предлагать, эти проекты, надо становиться на
принципиально другую позицию - позицию суверенного развития Беларуси.