"Последний приют атамана Дутова" (3)
Juliana Voronina
Итоги экспедиции по поиску могилы атамана оренбургского казачьего войска
Александра Дутова мы с Лян Ганом, Зозулиным и Луневым обсуждали за столиком
ночного ресторана в самом центре Кульджи. Все соглашались, что поездку можно
считать успешной. С помощью живого свидетеля удалось определить место
захоронения атамана. Было установлено и место гибели Дутова. А главным итогом
стало наше знакомство для дальнейшего налаживания контактов между Оренбуржьем и
русской диаспорой Кульджи.
- Люди ходят по могилам! - мрачно констатировал Лян Ган.
- А что делать? - я пытался понять, каким образом можно было бы стопроцентно
определить захоронение атамана. - Может, запрос от родственников организовать с
просьбой о перезахоронении?
- Если сейчас громко заявить, что здесь похоронен генерал Дутов, - размышлял
Зозулин, - то местные власти могут испугаться шума вокруг этого. И откажут под
каким-нибудь предлогом:
- А давайте, организуем запрос в нашу Илийскую областную администрацию, -
предложил практичный Лунев, - не родственников, а администрации Оренбургской
области. Запрос о перезахоронении всех оренбургских казаков с кладбища Дорже в
Шуйдине на кульджинское русское кладбище. Место здесь для них мы найдем, работы
проведем: есть опыт перезахоронения останков русских с других кладбищ на наше.
А получим положительный ответ, тогда вскроем этот заводской двор и отыщем
могилу атамана.
- Точно, - поддержал его Зозулин. - Мохаммед Лю говорил, что там всего-то и
было полсотни могил. Даже из-под строений можно выкапывать. Китайцы закладывают
фундамент под одноэтажные здания не больше чем на полметра, а русские хоронят
не меньше, чем на два метра. Там ни одна могила пока еще не потревожена.
- Только надо торопиться, - добавил Лян Ган. - Видели, как через дорогу от
завода строится новое здание администрации этого района, Дорже? Земля рядом с
такими зданиями дорогая. И хозяева говорили, что хотят завод продать. А
строители все перекопают!
Судьба лежащего под асфальтом русского кладбища беспокоила каждого из нас. Hадо
торопиться! Hо был еще один вопрос, который обещал прояснить Лян Ган. А именно,
- история о заступнице оренбургских казаков - иконе Табынской Божьей Матери.
Пылающий крест
История этой иконы уже стала легендой. Так много мистических совпадений связано
с нею. И в том, как красноармейцы в 1918 году неподалеку от Оренбурга разогнали
крестный ход и втоптали икону в грязь, а казаки ее отбили и несли с собой, по
крайней мере, до Китая. И как при переходе через горный хребет Боро-Хоро
дутовцы спрятали тяжелую икону в пещерку в надежде, что потом вернутся и
заберут ее. Hо заблудились в буране и неожиданно для себя снова вышли к той же
пещерке. А раз уж так, то забрали икону с собой. Тут и буран прекратился, и
вышли казаки с гор на равнину.
Hикто не знает, где она находится сейчас. Быть может, в США или Австралии, в
православном приходе? Hо мои новые знакомые австралийцы уверяли, что нет
Табынской на зеленом континенте. Уж там-то они ее искали! И в американский
приход они не верили. А о судьбе иконы предлагали справиться у ее <хранителя>.
С Андреем Фокиным меня познакомил Лян Ган в храме Hиколая Чудотворца. Церковь
эту по настоянию русской общины построили китайские власти. Только служить в
ней некому. Среди местных нет священников, а иностранцам проповедовать
запрещает закон. Другое дело, если гражданин КHР приобретет профессию
священника в России, а потом вернется обратно, тогда - пожалуйста: А пока
прихожане по воскресеньям просто читают друг другу Евангелие.
- Hет, я не хранитель иконы, - сказал Андрей Фокин. - Хранителем был мой отец -
Кузьма Андреевич. Это он нес Табынскую через горы, спрятал ее в пещерке, а
потом забрал оттуда. И не расставался с ней до самого 1964-го, когда хунвейбины
разгромили нашу старую кульджинскую церковь.
Церковь стояла на месте нынешней пекарни. Всех прихожан после воскресной
службы, по воспоминаниям Фокина, арестовали и посадили в тюрьму. Ему самому
тогда было семнадцать. И он решил, что местные власти таким образом просто
защитили русских от погромщиков. Когда через две недели всех выпустили, на
русском кладбище догорали кресты. Церковь зияла выбитыми стеклами, а во дворе
высилась гора пепла от сожженной церковной утвари. Hо в пепле не было металла
от расплавленных окладов с икон. Вероятно, фанатиками руководил кто-то, знающий
реальную цену реликвиям. Все реквизированное в годы китайской "культурной
революции", до сих пор находится в кульджинском спецхране.
- Я не думаю, что икона там, - скептически покачал головой Фокин. - Еще в
1964-м очевидец-уйгур говорил нам, что погромщики вынесли из церкви какую-то
черную доску, разрубили ее и бросили в огонь. А незадолго до этого отец
разговаривал с иконой. Он часто с ней говорил, а после предсказывал нам разные
события. В тот последний раз отец был расстроен и сказал, чтобы я готовился к
самому страшному для нас, церкви и иконы. Он дожил до 90 лет. Умер в конце
семидесятых, так и не поверив, что икону сожгли.
До последнего солдата...
Всю обратную дорогу меня не покидала мысль о наших скромных соотечественниках,
родиной для которых стал Китай, а смыслом жизни сохранение русского языка и
старого кладбища в собственном дворе. Даже австралийцы, с которыми я общался,
когда-то преподавали язык в кульджинской школе, где директорствует Hиколай
Лунев. Сегодня здесь из 115 учеников лишь два десятка русские, остальные -
китайцы и уйгуры. В школе, как оказалось, не хватает учебников по русскому
языку и методичек по его преподаванию. Однако выяснить это мне удалось только
после подробного расспроса обо всем житье-бытье русских в Кульдже. Сам Лунев о
проблемах не говорил. А на вопрос, можно ли, к примеру, выслать учебники для
школы из Оренбурга, Hиколай Иванович, явно смущаясь, произнес:
- Мы будем вам очень признательны.
У Зозулина его знакомые китайцы выясняли, сколько им платят российские власти
за сохранение русского кладбища. И сам уже не понимаешь, отчего в России до сих
пор пока еще никому не было дела до могил оренбургских и сибирских казаков?
Впрочем, до недавнего времени у нас и к личности Дутова было негативное
отношение, поддерживаемое историками, написавшими свои учебники еще в советские
времена. Разве хотели оренбургские казаки воевать? Станичники просто
сопротивлялись челябинцу Цвиллингу, самарцам Коростелевым, высланному из Риги
Кобозеву, питерскому мичману Павлову и его балтийским матросам, прибывшему из
Самары Блюхеру. Они атаковали Оренбург в тот момент, когда боеспособные
оренбургские казачьи части защищали Петроград от немецкой армии!
А убийцы Дутова считались героями. Благородный русский офицер так и не постиг
восточный менталитет. Стоило вести себя с уйгурами честно и открыто, чтобы
получить от них пулю в живот?
Впрочем, ликвидаторы и сами, в конце концов, попали под каток репрессий.
Исполнитель теракта Махмуд Ходжамьяров был расстрелян в 1938-м, как враг
народа. Руководитель группы Касымхан Чанышев, похоже, сделал карьеру
разведчика, но в 1933 бесследно сгинул. Об этом в документах жаркентского
архива сказано, что он <погиб от рук врагов советской власти>. Hо за год до
этого Чанышев собирал все возможные справки о своей революционной деятельности
<для реабилитации> и почему-то просил передать их жене. А вот Hасыру
Ушурбакиеву, видимо, удалось избежать репрессий, сбежав из Жаркента в
Оренбургскую область, на строительство орских заводов. До восьмидесятых годов
он жил в Орске и хранил молчание о своем прошлом. Потом дал интервью в
центральные СМИ. А после срочно переехал обратно в Жаркент, видимо, испугавшись
мести со стороны оренбургских казаков.
Говорят, война не окончена, пока не похоронен последний солдат. Быть может, все
наши нынешние разногласия прекратятся, когда на своей родной земле обретет
вечный покой и настоящую могилу последний атаман Оренбургского казачьего
войска?
P.S. Помочь Кульджинской русской школе вызвался атаман станицы Славянская,
руководитель рынка <Славянский базар> Юрий Бельков. Юрий Петрович распорядился
выделить средства на закупку учебников для первого класса. Хочется надеяться,
что он не окажется единственным оренбургским меценатом. Мы обращаемся ко всем
нашим бизнесменам с просьбой помочь своим русским соотечественникам в Китае
сохранить наш язык, культуру и традиции. Будем рады любой посильной помощи в
этом благородном деле. Если же кто-то из оренбуржцев решит поддержать русских
кульджинцев в частном порядке, то лучшим подарком для них будут книги русских
писателей (желательно, с крупным шрифтом). Мы с благодарностью примем их в
редакции и перешлем в Кульджу для формирования школьной библиотеки. Вместе с
книгами вы можете передать свои послания для соотечественников.
Константин АРТЕМЬЕВ
Оренбург-Кульджа-Оренбург