Логично
предполагать, что в отличие от других глобальных изменений рост выбросов СО2
будет не проблемой, а благом: поднимется продуктивность растительности, в т.ч.
с/х культур, распространятся леса, увлажнятся засушливые районы, их
растительность станет богаче и др. Так и происходило в плиоцене, когда
естественная концентрация СО2 была сравнима с нынешней, созданной антропогенным
фактором: вместо Сахары были саванны, там текли реки, по которым человек
выбирался из Африки и пр.. Однако антропогенный подъём концентрации СО2
сопрягается с нарастающим нарушением естественных экосистем человеком, выступая
где-то их следствием, а где-то составной частью. Хуже того, с ростом «удобрения
углекислым газом» нарушенные экосистемы в противоположность интактным
интенсифицируют дыхание в разы больше, чем фотосинтез (интактные — наоборот).
Вместе ожидаемого подъёма ассимиляции рост концентрации СО2 в условиях
прогрессирующего нарушения природных сообществ ведёт к тому, что они из стока
углерода делаются его источником, ускоренно «сжигают» углерод, ранее
захоронённый в почве, мёртвой древесине, опаде и прочей мортмассе, вместо того
чтобы усилить усвоение нового из воздуха. Это показывается для всех биомов
планеты, от тундры Аляски до влажных лесов Амазонии. В отличие от происходившего
в плиоцене нынешний рост концентрации СО2 - не природный процесс, но составная
часть прогрессирующего разрушения природных биомов человеком, их сокращения и
фрагментации. Вместо ожидаемой отрицательной обратной связи, "возвращающей"
биосферу, подвергшуюся данному воздействию, к норме, сегодняшнее потепление
рождает положительную обратную связь, ещё больше ускоряющую потепление за счёт
"сжигания" нарушенными сообществами углерода, захороненного в предшествующий
период. Тому же способствуют вторичные следствия глобального потепления, от
учащения засух и пожаров в одних местах, дождей и наводнений в других, усиления
вспышек массового размножения филло- и ксилофагов в третьей. Всё перечисленное
создаёт местные «очаги» гибели растительности, содействующие дополнительному
«сжиганию» СО2, ещё большему нарушению — и потеплению: положительная обратная
связь замыкается. Поэтому потенциально благоприятное изменение (или как минимум,
возвращаемое к норме благодаря гомеостатическим свойствам биоты), когда оно
изолировано, оказывается негативным и самораскручивающимся, когда оно — часть
общего потока антропогенных нарушений в биофере. Показывается, что анализ
последствий глобального потепления для конкретных территорий требует
одновременно учесть наряду с глобальной динамикой и локальные обстоятельства,
структуру сообществ, их экологическую плоночленность, степень нарушенности и
т.д. Именно он определяет знак отклика местных экосистем на планетарные
изменения, его изменением можно менять ситуацию в желаемую сторону.
Показывается, что сохранение крупных массивов малонарушенных лесов с болотными
комплексами (особенно бореальных), где-то и направленное восстановление их не
менее значимо для выхода из климатического кризиса, чем сокращение выбросов
парниковых газов. В отсутствие этих мер антропогенные нарушения природных
сообществ будут расти, как ползёт прореха на гнилой ткани, отмеченная
положительная обратная связь - действовать, способствуя тому и другому, и
перечёркивая усилия по сокращению выбросов, совершенствованию энергетики и пр.
инновации в техносистеме. Ими одними, без восстановления главных регуляторов
климата - природных сообществ, экологически полночленных и (в идеале)
развивающихся в спонтанном режиме, проблему антропогенных изменений климата не
разрешить. Сведения о лекторе: Фридман Владимир Семёнович – кандидат
биологических наук, старший научный сотрудник Биологического факультета МГУ им.
М.В. Ломоносова; сооснователь научно-популярного сайта «Социальный компас»;
автор многих работ по вопросам орнитологии, этологии, теории эволюции, охраны
природы и методологии естествознания, в том числе книг: «Глобальный
экологический кризис», «От стимула к символу: сигналы в коммуникации
позвоночных», «Логика для биологов» (в соавторстве), «Урбанизация «диких» видов
птиц в контексте эволюции урболандшафта» (в соавторстве).
Best
regards,
Bulat K. YESSEKIN
PS. Написано довольно заумно, но если я правильно
понял, то речь идет о том, что просто сокращение выбросов углекислоты мало
поможет для восстановления саморегуляции биосферы и возврата к привычному
климату. Необходимо также создание условий для восстановления естественных
экосистем.
Вл
Ecological North West
Line * St. Petersburg, Russia