Здравствуйте, это Константин Скоркин.
Я журналист и исследователь
украинской политики, по образованию историк. Около
10 лет я занимался политической журналистикой
в Украине, а в последние годы писал
об этой стране для Московского центра Карнеги,
«Медузы»* и других независимых изданий. Kit среди
них — в рассылке уже выходили мои тексты
об украинском
национализме и истории
возникновения современной Украины. А мое
сегодняшнее письмо — о судьбе Крыма, его
прошлом и будущем.
Аннексия Крымского полуострова весной 2014-го
оказалась стартовой точкой нынешней агрессии России
против Украины. Тогда это вызвало в российском
обществе эйфорию и рейтинг Владимира Путина взлетел
до рекордной отметки. Свои действия Кремль объяснял
«восстановлением исторической справедливости»,
и многие россияне так это и видели —
якобы Крым вернулся «домой».
Все предшествующие десятилетия факт вхождения
Крыма в состав Украины служил источником мощного
имперского ресентимента в России. О прошлом
полуострова ходило много мифов, а теперь новые мифы
рождаются еще и вокруг его будущего. Например,
миллиардер Илон Маск не так давно предложил
оставить Крым Москве, «как это было с 1783
года — до ошибки Хрущева», и в том
числе на таких условиях заключить мир между
странами. Ответ Киева на это был, конечно, жестким.
А спустя несколько дней на Крымском мосту
произошел неожиданный
взрыв, за которым последовала серия ракетных
обстрелов украинских городов.
Давайте попробуем разобраться, что
в реальности происходило с Крымом
в давнем и недавнем прошлом —
а также что может ждать полуостров в обозримом
будущем.
■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎
- Если вы захотите
поделиться этим письмом, просто перешлите его своим
близким, друзьям, коллегам. А вот ссылка на текст, чтобы
поделиться
им в соцсетях
НАВИГАЦИЯ →
В тексте, который вы сейчас
прочитаете, больше 29 тысяч знаков,
выделите на его чтение не меньше 17
минут (но лучше больше, если
вы планируете ходить по ссылкам и глубже
погружаться в материал).
Письмо состоит из четырех глав.
Первая рассказывает историю Крымского
полуострова с древности до начала девяностых,
то есть до распада СССР. Греки, Крымское
ханство, УНР, две мировые войны и «подарок
Хрущева» — все здесь. Вторая глава
посвящена очень непростым украинско-российским
отношениям и тому, как они то обострялись,
то немного налаживались. Третья
глава — об аннексии Крыма Россией
и последствиях этого. Наконец, четвертая
представляет собой попытку заглянуть
в будущее Крыма и объясняет, почему
за его возвращение, возможно, придется заплатить
слишком высокую цену — как самой Украине, так
и всему миру.
Глава первая. Исторически Крым
чей?
Краткая история полуострова
в войнах и оккупациях
Невозможно сказать, чей Крым «исторически»:
история этого места настолько богата, что в рамки
журналистского текста она умещается с трудом даже
в очень сжатом виде. Но если все же
попробовать коротко рассказать ее, дело было так.
В силу своего стратегического положения
на пересечении торговых путей полуостров всегда
вызывал стремление соседних держав
контролировать его. То Крым колонизировали
греки (VIII—IV века до нашей эры),
то полуостров попадал под власть Рима (63 год
до нашей эры) и Византии (V век).
Здесь же располагались древнеславянские княжества
(X—XI века) и колонии генуэзцев (ХIII—XIV).
А в 1239-м Крым, захваченный монгольским
войском Батыя, был включен в состав Золотой
Орды.
Затем в течение нескольких веков
на территории полуострова располагалось Крымское
ханство — осколок Золотой Орды, позже
превратившийся в вассала Османской империи.
Наконец, в 1783 году Крымское ханство завоевала
Российская империя, которая стремилась сделать Крым
опорным пунктом своей дальнейшей экспансии
в сторону черноморских проливов
и Средиземноморья, для чего и был построен
мощный Черноморский флот. Меньше чем через сто лет,
в 1854–1855 годах, Крым стал ареной войны
России против союза европейских держав — Англии,
Франции, Сардинского королевства (теперь его территория
стала частью Италии) и Турции. Война осталась
в истории как Крымская и закончилась для
России бесславным поражением.
После распада Российской империи
в 1917-м в борьбу за Крым вступило
несколько политических сил, сражавшихся
в гражданской войне на постимперском
пространстве: красные и белые, а также молодое
украинское государство. Причем изначально Украинская
народная республика (или УНР) притязаний на Крым
не имела, считая полуостров землями крымских татар.
Однако в конце 1917-го — когда УНР
и только что появившаяся Советская Россия стали воевать друг
с другом — украинские власти свою точку зрения
пересмотрели. Крымские татары оказались слишком слабой
политической силой, чтобы удерживать полуостров,
и власть там захватили большевики. Так что
в начале 1918-го Киев из соображений
безопасности принял решение попробовать присоединить
Крым к УНР.
Украинский историк из Крыма Андрей
Иванец отмечает,
что за два тех революционных года власть Украины
прошла целый путь — «от неопределенности
относительно статуса Крыма до сотрудничества
с крымско-татарским национальным движением»,
но в итоге пришла «к стремлению включить
Крымский полуостров в состав украинского
государства». При этом руководство УНР заявляло
о необходимости обеспечить крымчанам «специальные
культурные права» в УНР и «склонялось
к предоставлению Крыму автономии».
И вот в апреле 1918-го армия УНР
осуществила «крымскую операцию», захватив Черноморский
флот, изгнав красные войска с полуострова
и взяв его под свой контроль. Но успех быстро
обернулся поражением: свои планы на Крым были также
у Германии, которая ввела в Украину
оккупационные войска по буквально только что
подписанному Брестскому миру. В результате
Черноморский флот пробыл под контролем УНР около суток,
после чего по требованию немцев украинские войска
были вынуждены оставить свои позиции. А затем
в Крыму создали прогерманское краевое правительство
генерала Матвея Сулькевича, который видел в этих
землях независимое государство, временно находящееся под
немецкой оккупацией.
Но надежд на присоединение Крыма
к УНР украинские власти не оставляли.
И в августе 1918-го дело дошло до того,
что Киев устроил экономическую блокаду полуострову,
бросив таким образом прямой вызов своей союзнице
Германии. Чтобы решить конфликт, осенью стороны начали
переговоры,
но им не суждено было завершиться: вскоре
Германия потерпела поражение в Первой мировой,
а красные вернулись и в Крым,
и в Украину.
Итак, большевики все же победили —
и в 1921-м создали на территории
полуострова Крымскую Автономную Советскую
Социалистическую Республику в составе РСФСР. Затем
наступила Вторая мировая, в годы которой Крым
оккупировали нацисты и нанесли
по этнокультурному разнообразию полуострова
сокрушительный удар: из 70 тысяч крымских евреев
жертвами Холокоста стали 40
тысяч. В то же время Германия,
привлекая на свою сторону мусульманские народы
СССР, стремилась сотрудничать с крымскими татарами.
Часть из них, особенно недовольная сталинскими
репрессиями и преследованиями религии в СССР,
поддержала нацистов.
Из этих людей нацисты сформировали
несколько коллаборационистских подразделений: по оценкам
современного украинского историка Сергея Громенко,
их суммарная численность составляла порядка 3,5
тысячи человек, но советские власти говорили
о 20 тысячах. В то же время от 20
до 50 тысяч татар (по разным источникам)
воевали с нацистами в рядах советской армии.
Среди них были бойцы, награжденные званием Героя
Советского Союза, например летчик-ас Амет-хан
Султан.
Вскоре после освобождения Крыма Иосиф Сталин
начал массовую депортацию крымских татар в Среднюю
Азию — на всех них была возложена коллективная
ответственность за сотрудничество с немецкими
войсками. Всего выселили порядка 238,5 тысячи
человек, из которых в первые же
годы после депортации погибли от 27
до 46% — от голода
и тяжелых условий жизни (в 2015-м Верховная
рада Украины признала депортацию крымских татар
геноцидом).
Но депортации подвергались
не только крымские татары, выселяли и другие
местные национальные меньшинства: греков, болгар, армян.
Это привело к тому, что этнический баланс Крыма
начал стремительно меняться в пользу русских,
которые переселялись на опустевший полуостров
с других территорий РСФСР. Если до начала
Великой Отечественной войны в Крыму жили 49,5%
русских, 19,4% крымских татар, 13,6% украинцев
и 5,8% евреев (данные всесоюзной переписи
1939 года), то к концу пятидесятых, как
показала первая послевоенная перепись,
русских стало уже 71,4%, украинцев — 22,2%,
а остальные нации находились на грани одного
процента или даже меньше.
И вот наступает 1954-й — тот самый
год, когда Никита Хрущев, как сейчас принято говорить,
«подарил Крым Украине». Тогда решением Президиума
Верховного Совета СССР полуостров (к тому времени
автономную республику на его территории
ликвидировали и заменили на Крымскую область)
убрали из состава РСФСР и включили
в состав УССР. Формальным поводом для такого
«подарка» стало 300-летие Переяславской рады —
собрания представителей запорожского казачества
с гетманом Богданом Хмельницким во главе,
на котором в XVII веке было принято решение
о военно-политическом союзе Войска Запорожского
с Московским царством. Это событие
в российской имперской, а позднее
и в советской исторической литературе,
трактовалось как «воссоединение братских народов».
Передача Крыма в состав УССР на 300-летие
Переяславской рады должна была стать символом нерушимого
братства русских и украинцев.
На практике же такое решение было
продиктовано экономическими нуждами: даже спустя почти
10 лет после окончания Второй мировой Крым находился
в упадке и присоединить его к УССР было
целесообразно с экономической
и инфраструктурной точек зрения. Так было просто
удобнее, скажем, наладить на полуострове
водоснабжение. В 1961 году для этого начали строить
(и потом 10 лет строили) Северо-Крымский канал,
который начал поставлять воду из Днепра
на территории не только Крымской,
но и Херсонской области. Это тот самый канал,
который Украина перекрыла после аннексии Крыма
в 2014-м, построив специальную дамбу —
российские войска разрушили ее в марте 2022-го
во время оккупации юга Украины.
Наконец, в 1978-м с принятием
брежневской Конституции Севастополь получил особый
статус города республиканского подчинения в рамках
УССР. Но к этому времени крымская экономика
уже ориентировалась в первую очередь
на всесоюзный центр, то есть на Москву,
а не на Киев. Так, оборонные предприятия,
работавшие на Черноморский флот, подчинялись
напрямую Министерству обороны СССР, что только
подпитывало «особый» крымский статус. Санатории
и гостиницы, где любила отдыхать советская элита,
тоже принадлежали общесоюзным структурам. И Крым
быстро стал любимым местом для выхода на пенсию
советских силовиков.
В январе 1991-го в Крыму прошел
референдум о восстановлении Крымской автономной
республики — решение поддержали 93% жителей при
явке 80%. Вот на таком «особом» положении
полуостров и подошел к распаду СССР, который,
конечно, не мог пройти для него безболезненно.
На референдуме в декабре 1991-го
за независимость Украины высказались 54%
крымчан — это был самый низкий показатель среди
всех регионов страны.
Глава вторая. Как Россия
и Украина делили Крым?
Политический детектив
с полуостровом в главной
роли
Украинский историк Георгий Касьянов
в книге «Украина 1991–2007: очерки новейшей
истории» пишет, что
после распада СССР ситуация вокруг статуса Крыма
могла бы стать «сюжетом для политического
детектива». На этой земле переплелись интересы
столь многих людей, что и не сосчитать. Бывших
партийных функционеров и криминала. Авантюристов
и агентов спецслужб. Военного
и военно-промышленного лобби (причем с обеих
сторон). Крымских татар, требовавших восстановления
исторической справедливости, и местного населения,
которое тоже считало себя обманутым. Новой центральной
власти в Киеве и местных чиновников.
Статус Крыма — одновременно вполне
определенный и как бы не совсем —
вновь и вновь становился поводом для громких
политических заявлений и запутанных
политических игр. В России даже либеральные
политики вроде мэра Санкт-Петербурга Анатолия
Собчака и московского градоначальника Гавриила
Попова не были готовы признать полуостров
частью Украины. В ход шли антикоммунистические
аргументы в духе времени (хорошо знакомые
и вам) — мол, Крым передали Украине
коммунисты, не спросив мнения его
жителей.
Оказывал давление на Киев и лидер
постсоветской России Борис Ельцин. Украинский историк
Сергий Плохий в книге «Врата Европы» пишет:
«Он (Борис Ельцин. — Прим. Kit) велел
своему пресс-секретарю заявить, что независимость
Украины и других республик дает РСФСР право
поставить под вопрос границы с ними. Павел Вощанов
(собственно, пресс-секретарь президента
в те годы. — Прим. Kit), выполняя
приказ шефа, озвучил претензии на Крым
и восточные области, включая Донецкую
и Луганскую. Таким образом, Украину вынуждали
сделать выбор: отказ от независимости или
раздел».
Новая украинская власть не хотела терять
контроль над столь важной стратегической территорией.
Однако сохранять его было не так-то просто. Почти
одновременно с распадом СССР на полуострове
возникло сильное сепаратистское движение —
Республиканская партия Крыма во главе
с адвокатом Юрием Мешковым и депутатом
Верховной рады Сергеем Цековым (он не был
сторонником выхода Украины из СССР и стал
одним из трех депутатов украинского парламента,
которые голосовали против Декларации о суверенитете
страны).
Крымских сепаратистов поддерживали
определенные круги в России — например,
националистическая оппозиция и некоторые
высокопоставленные военные. Кроме того, поддержку
сепаратистам оказывала часть местного криминального
бизнеса, заинтересованного в российских рынках.
И со временем идеологические противоречия
на полуострове только усиливались.
Украинский историк Георгий Касьянов так описывает
эту ситуацию: «Крым представлял собою своеобразный
„коммунистический заповедник“. Здесь были очень сильны
позиции коммунистической номенклатуры, которой
не нужно было, в отличие от номенклатуры
центра, перекрашиваться в желто-голубые тона.
Напротив, для нее очень удобно было играть
на страхах местного русского и русскоязычного
населения (составлявшего на начало девяностых 67%)
перед фантомом насильственной „украинизации“
и эксплуатировать тему „крымского патриотизма“
и исторических связей с Россией, особенно
близкой осевшим здесь пенсионерам, которые составляли
около 30% населения».
Напряженности добавляла начавшаяся еще
в перестройку репатриация крымских татар.
В 1989-м Верховный совет СССР их полностью
реабилитировал и разрешил им вернуться
в Крым, а в 1990 году было решено
выделить крымским татарам бесплатные земельные участки
под строительство домов.
Возвращаясь в Крым, потомки
депортированных встречали тех, кто много лет назад
вселялся в покинутые татарами дома, —
и встречи эти были, мягко говоря, не очень
теплыми. «Почти 200 тысяч новых граждан Украины,
вернувшихся на свою историческую родину, пребывали
в положении изгоев, встречая на каждом шагу
враждебное или настороженное отношение местного
населения, саботаж и взяточничество местной власти,
обязанной заниматься проблемами репатриантов,
и враждебную позицию высшей исполнительной власти
полуострова по отношению к представительным
органам крымских татар — меджлису
и курултаю», — пишет
историк Касьянов. Со временем крымские татары стали
важным проукраинским элементом на политической
карте полуострова. Они консолидированно голосовали
за украинских национал-демократов, в том числе
«Нашу Украину» и Виктора Ющенко в нулевые.
Но вернемся в девяностые.
Усилившиеся на полуострове сепаратистские
настроения привели к тому, что в конце февраля
1992-го Верховный Совет Крыма провозгласил создание
Республики Крым — де-факто самостоятельного
государства со своей конституцией
и президентом. Им стал лидер сепаратистов Юрий
Мешков, который пригласил российского экономиста Евгения
Сабурова на пост главы правительства. Оба видели
Крым частью рублевой зоны и хотели ввести для его
жителей двойное российско-украинское
гражданство.
Но Киеву все это, конечно, очень
не понравилось — и Рада признала решения
Верховного Совета Крыма неконституционными.
Противостояние завершилось в пользу Украины:
крымская номенклатура предпочла договориться
с киевскими элитами о статусе автономной
республики в составе страны, а Юрия Мешкова
выдворили в Россию. После аннексии 2014-го он,
кстати, пытался вернуться в политику
и избраться в Крыму депутатом,
но поддержки не получил и выборы
проиграл. А спустя пять лет скончался
после инсульта в одной из подмосковных
больниц.
Отдельным сложным вопросом
российско-украинских отношений стал раздел Черноморского
флота и его базы в Севастополе. Еще
в 1992-м Украина согласилась отдать России
ту часть флота, которая связана с ядерным
оружием, но претендовала при этом на другую
половину кораблей. Делили флот долго и тяжело:
Москва сопротивлялась и использовала против Киева
энергетический шантаж. Так, в 1993 году Россия
потребовала от Украины немедленно погасить долг
за энергоносители, а в случае, если
отдать деньгами невозможно, компенсировать черноморскими
кораблями. Накануне этого поставки газа в Украину
были сокращены на 24%, и звучали угрозы
остановить их полностью.
Переговоры тянулись целых пять лет
с разной степенью успеха, и в 1997-м
сторонам наконец удалось заключить договор. По нему
Украина все-таки получила часть кораблей,
а Россия — разрешение базировать флот
в Севастополе на правах аренды за 97
миллионов долларов в год (эти деньги Кремль
засчитывал в погашение долгов Украины
за энергоносители).
Разрешению конфликта вокруг Крыма тогда
поспособствовала в том числе позиция российского
руководства, которое не пошло на обострение
конфликта с Украиной. Американский политолог Пол
ДʼАньери в своей книге «Ukraine and Russia: From
Civilized Divorce to Uncivil War» пишет:
«Сдержанность России в данном случае
продемонстрировала, что, несмотря на свои претензии
на полуостров, она не стала использовать все
имеющиеся в ее распоряжении рычаги для
поддержки крымского сепаратизма, хотя среди его
сторонников были многие представители российской
элиты».
Одной из причин подобной сдержанности
исследователь называет вот что: после распада СССР
в Украине осталась часть советского ядерного
арсенала, и в те годы как раз шел процесс
его передачи Москве — она боялась, что Киев может
затормозить процесс. А другой британский политолог
(но украинского происхождения) Тарас Кузьо
в работе «Ukrainian Security Policy» даже отмечает,
что «Россия могла воспринимать нахождение Крыма
в составе Украины как более надежный рычаг давления
на ее политику, чем если бы полуостров
оказался вне ее границ».
Как бы то ни было, страны
тогда смогли прийти к компромиссу, но тема
Крыма из повестки, конечно, никуда не ушла.
В России ее продолжали поднимать снова
и снова в рамках идеологии реваншизма.
Например, активным лоббистом российского присутствия
на полуострове был мэр Москвы Юрий
Лужков.
В 2003-м Россия еще раз подтвердила
украинскую принадлежность Крыма, когда признала
границы между УССР и РСФСР образца 1991-го
актуальными. Однако в конце года отношения между
странами снова обострились. Тогда Кремль начал строить
дамбу в сторону Крыма — от Таманского
полуострова через остров Тузла в Керченском
проливе. Украина восприняла это как посягательство
на ее территорию, причем соседи оказались
буквально в шаге от вооруженного конфликта.
Недавно Леонид Кучма, тогдашний президент Украины, признал, что
пограничники и военные получили от него приказ
открывать огонь в том случае, если россияне
пересекут границы Украины на Тузле (сейчас через
этот остров проходит Крымский мост).
Еще больше ситуация обострилась спустя год,
когда после «оранжевой революции» 2004 года
на выборах президента Украины победил «прозападник»
Виктор Ющенко. Крым же стал территорией поддержки
ключевой пророссийской политической силы
в Украине — Партии регионов.
Ее возглавлял Виктор Янукович, и она также
была очень популярна в Донецкой области (сам
Янукович до этого работал председателем Донецкой
областной администрации).
В 2006 году на выборах
в крымский парламент победил блок
«За Януковича», объединивший представителей Партии
регионов и пророссийских радикалов
из «Русского блока». «За Януковича» получил 44
мандата из 100 и вместе с другими
пророссийскими партиями, а также коммунистами
полностью контролировал Верховный совет Крыма.
Но настоящего триумфа Партия регионов
достигла в 2010 году, когда Виктор Янукович стал
президентом Украины. С одной стороны, пророссийский
лидер на время притушил противоречия между Москвой
и Киевом (например, Верховная рада ратифицировала
так называемые Харьковские соглашения, продлившие
пребывание Черноморского флота России
в Севастополе). С другой — победа
Януковича на президентских выборах придала новый
импульс сепаратистским настроениям в Крыму.
Казалось бы, пророссийский президент должен был
устроить полуостров, но представители крымских элит
были недовольны экспансией «донецких»: в разные
годы правительство Крыма возглавлял бывший мэр Макеевки
и вице-губернатор Донецкой области Василий Джарты,
а также милицейский генерал из Донецкой
области Анатолий Могилев. При этом люди Виктора
Януковича активно занимались
«отжимом» бизнеса у крымчан.
Так в Крыму и возникло новое
сепаратистское движение «Русское единство», среди
лидеров которого оказались будущие вожди «крымской
весны» 2014-го: нынешний глава Крыма Сергей
Аксенов, теперешний сенатор от Крыма
в Совете Федерации Сергей Цеков
и Андрей Козенко, занимавший пост
депутата Госдумы от полуострова с 2016
по 2021 год.
Правда, тогда на выборах в крымский
парламент «Русское единство» получило всего 4% голосов,
что соответствовало трем депутатским местам.
Но на этот раз Москва не упустила шанс
поддержать крымских сепаратистов, и российские
политики, а также пропагандисты
с политтехнологами зачастили в Крым —
демонстрируя таким образом, что вектор политики Кремля
изменился.
Глава третья. Как Россия забрала
Крым?
Аннексия
и ее последствия
События на Майдане 2014
года послужили спусковым крючком для захватнических
намерений Кремля. Опираясь на военные базы
Черноморского флота и местных сепаратистов,
Владимир Путин провел быструю спецоперацию по захвату
полуострова — и открыл тем самым ящик
Пандоры. Все последующие события — война
в Донбассе, полномасштабное
вторжение российской армии в Украину
в феврале 2022-го и аннексия
новых украинских земель — стали продолжением крымского
прецедента. Похоже, именно тогда российские власти
окончательно переступили психологический рубеж
в отношении агрессии против Украины. И кстати,
ядерным оружием Путин открыто стал угрожать
именно после крымской операции.
Кремль старательно пытался прикрыть аннексию
псевдореферендумом, который состоялся
16 марта 2014 года, — на нем 97% крымчан
якобы проголосовали за вхождение в состав
России. На деле же голосование лишь закрепляло
уже свершившийся факт оккупации.
А весь процесс при этом контролировал российский
интервенционистский корпус — так называемые
«вежливые люди» (термин ввел
пророссийский блогер из Севастополя Борис Рожин)
и местные вооруженные формирования «крымской
самообороны», в создании которых активно участвовали
российские офицеры ФСБ и ГРУ. В Крыму,
например, действовал офицер Игорь Стрелков-Гиркин —
впоследствии активный участник войны
в Донбассе.
«Референдум» прошел непрозрачно: роль
«международных наблюдателей» сыграли
российские прокремлевские общественники
и представители европейских маргинальных партий,
годами спонсировавшихся из Кремля.
Специалист по ультраправым движениям Европы Антон
Шеховцов даже придумал
особый термин для этой политтехнологии —
«политически предвзятое наблюдение за выборами».
Единственной парламентской партией ЕС, принявшей участие
в легитимации такого «наблюдения», стала
ультраправая венгерская «Йоббик».
С официальным визитом в Крыму
побывали и российские правозащитники — Евгений
Бобров, Светлана Ганнушкина и Ольга Цейтлина.
В своем докладе
по итогам поездки они сделали такой вывод: жители
Крыма голосовали не столько за присоединение
к России, сколько за прекращение
«коррупционного беспредела и воровского засилья
донецких ставленников», о которых рассказывается
в предыдущей главе.
Кроме того, подчеркивали правозащитники,
данные, озвученные в качестве итогов «референдума»,
имеют мало общего с реальностью.
В действительности же явка,
по их оценкам, составила от 30
до 50% вместо заявленных 83,1%. А процент
голосов за присоединение к России —
от 50 до 60%, а не заявленные 96,7%.
Примечательно, что эти данные вполне коррелируют
с соцопросом, который Киевский международный
институт социологии провел прямо
накануне аннексии, в период с 8
по 18 февраля. Тогда украинские социологи
оценили долю сторонников идеи «присоединить Украину
к России» в 41% от всего
населения полуострова. Это был самый высокий
в Украине результат, для сравнения: в Донецкой
области таких насчитали 33%, а в Луганской
и Одесской — по 24%.
Аннексия Крыма сопровождалась активной
работой российской пропаганды — с экранов
федеральных каналов и со страниц изданий,
управляемых Кремлем, постоянно рассказывалось, что Крым
был для Украины «пасынком» и только с приходом
России весь потенциал полуострова может быть раскрыт.
Однако аннексия не решила ни одной
из крымских проблем — скорее, придала
им новый
импульс. Полуостров до сих пор сотрясают
коррупционные скандалы, а обещанные инвестиции
в инфраструктуру обогащают в основном
представителей правящей элиты.
Наглядный пример: до 2014-го
в Крыму было зарегистрировано 15,5 тысячи
предприятий малого и среднего бизнеса, а также
116 тысяч индивидуальных предпринимателей. К июлю
2018-го осталось
лишь 1,3 тысячи предприятий малого и среднего
бизнеса, а индивидуальных предпринимателей —
55 тысяч. Доля крымчан, занятых в малом бизнесе,
сократилась с 35 до 19,5%. Зато число
надзорных ведомств увеличилось,
что способствует разрастанию коррупции и негативно
отражается на бизнес-климате.
Но в первую очередь бизнес-климат
страдает, конечно, от западных санкций,
которые стали еще одним последствием присоединения
полуострова к России. Ограничения поставили крест
на иностранных инвестициях в крымскую
экономику и полноценном развитии туристического
сектора. Кроме того, из-за санкционных рисков открывать
свои представительства на оккупированном
полуострове отказываются
и многие российские компании, поэтому правительство
вынуждено заманивать их льготами. А две трети
своего бюджета Крым получает
в виде федеральных дотаций.
Глава четвертая. Что теперь будет
с Крымом?
Цена возвращения может быть
слишком высока
И спустя восемь лет после аннексии Крыма
Киев не смирился с потерей полуострова
и не оставляет надежд вернуть его.
Так, в 2021-м, незадолго
до полномасштабного вторжения российских войск
в Украину, по инициативе президента Владимира
Зеленского в Киеве прошел первый международный
форум «Крымская
платформа» — своего рода саммит
по деоккупации полуострова. Через год, уже
в разгар полномасштабной войны, саммит состоялся
в онлайн-формате, и в нем приняли
участие представители большинства западных стран.
А в марте 2021-го Зеленский утвердил
государственную стратегию по деоккупации
и реинтеграции Крыма.
Изначально украинские власти выступали
за разрешение крымского вопроса мирным,
дипломатическим путем — понимая всю сложность
ситуации, сложившейся с аннексией полуострова.
Но в условиях разрастающейся российской
агрессии, а теперь и на фоне успешного
контрнаступления украинской армии позиция Киева
изменилась. Украинские военные все чаще рассуждают
о необходимости вернуть полуостров силовым
путем. Так, о возможности отвоевать Крым
в мае 2022-го заявил глава
украинской разведки Кирилл Буданов.
А 23 августа 2022-го, в День
национального флага Украины, сам Зеленский пообещал,
что вскоре сине-желтое знамя (вместе
с крымско-татарским) будет развеваться
«в Ялте, в Керчи, в Джанкое, Симферополе,
на Ай-Петри».
И по факту отвоевывать Крым силой
Киев уже начал. Российские военные базы
на полуострове вовсю подвергаются
ударам с материка, хотя зачастую в Кремле
и не признают этого. Кульминацией процесса
к настоящему моменту можно считать взрыв
на Керченском мосту 9 октября. Этот мост,
соединивший полуостров с Россией в 2018 году,
Украина называет «незаконным сооружением», видя
в нем символ оккупации. Официально Киев не взял
на себя ответственность за эту акцию (хотя
представители офиса Зеленского и делали
намеки на свою причастность к взрыву).
Но Владимиру Путину официальные признания
и не нужны — он уже назвал инцидент
делом рук украинских спецслужб, а также ударом
по «критической инфраструктуре».
Вернут ли украинцы Крым военным путем?
Раньше такой сценарий едва ли казался реалистичным,
и это признавал
в том числе сам президент Зеленский.
Но последние успехи украинской армии заставляют
западных военных экспертов по-новому оценивать ситуацию.
Так, бывший командующий американской армией
в Европе генерал Бен Ходжес в конце сентября
предположил,
что ВСУ могут зайти в Крым уже
к середине 2023 года.
По мнению
украинского эксперта по безопасности Владимира
Горбулина, аннексия Крыма произошла «не столько
вследствие преобладающей вооруженной мощи РФ, сколько
из-за тогдашней военной слабости Украины».
Но теперь слабой ее уже не назовешь:
страна получает от Запада беспрецедентную военную
помощь и владеет очень замотивированной армией.
Однако здесь мы сталкиваемся
с ключевой дилеммой. Цена военной операции
по возвращению полуострова для Украины может быть
слишком высокой — ведь в этом случае война
неизбежно затягивается, а вместе с ней растет
количество жертв и масштаб разрушений.
Но главное, с учетом неоднократных угроз
Владимира Путина применить ядерное оружие растут риски
для всего мира. Однако замораживание конфликта
в его нынешней конфигурации ничем не лучше,
потому что приведет
к новой войне в будущем
и не избавит мир от российской агрессии,
предупреждают в офисе Зеленского.
Поэтому вопрос принадлежности Крыма сегодня
выглядит нерешаемым. Владимир Путин неоднократно давал
понять, что безопасность и незыблемость Крыма
в составе России — одна из «красных
линий» российской политики. Массированные
удары российских ракет по украинским городам
в ответ на атаку Крымского моста только
подтверждают этот тезис — президент России
воспринимает оккупацию Крыма как некую фундаментальную
«скрепу» своего правления, без которой рухнет вся
система его власти. «Путин сам загнал себя
в ловушку, называя Крым „красной линией“, —
и в случае дальнейших атак на полуостров
у него не останется другого выбора, кроме как
в ответ пойти на эскалацию», — отмечает
французская газета Le Monde.
Украинская сторона вопрос принадлежности
Крыма тоже больше не обсуждает. Дело в том,
что президент Зеленский в своей политике очень
опирается на поддержку общественного мнения.
А украинское общество в этом вопросе выступает
единогласно — по свежим опросам, 87% украинцев
считают территориальные уступки России невозможными. И,
что важно, участники опроса выбирают ответ с учетом
«угрозы затягивания войны и утраты независимости
Украины».
Причем таковы настроения по всей Украине
(даже на юго-востоке страны доля таких
респондентов — 83–85%). И в Киеве это
хорошо понимают, потому Зеленский уже вряд ли
откажется от планов вернуть Крым
во что бы то ни стало.
Рассчитывать на мирное разрешение
«крымского узла» при Владимире Путине, похоже,
невозможно — и в том числе поэтому
Владимир Зеленский недавно заявил, что
какие-либо переговоры о мире Украина будет вести
только только с новым президентом России. Выходит,
только поражение и демонтаж путинского режима могут
гарантировать долгосрочное и справедливое решение
крымского вопроса.
На протяжении многих веков Крым был
ареной столкновений между великими державами,
а поколения жителей полуострова были заложниками
большой политики и жертвами войн. Разорвать этот
порочный круг можно только путем коренного
переустройства постсоветского пространства,
но в первую очередь — отказа России
от идей реваншизма и империалистической
политики. Сегодня это выглядит утопией, но это,
пожалуй, единственный способ обеспечить мир.
ДРУЗЬЯ KIT
Важные новости: наши коллеги
из «Медузы»* запустили англоязычную
рассылку The
Beet («Свекла»!). Центральная
и Восточная Европа, Средняя Азия, Кавказ —
на этих территориях постоянно происходит много
важного и интересного. Увы, часто
мы не понимаем, что именно, — ведь
информации об этих регионах и странах мировые
медиа (в том числе русскоязычные) уделяют
не так много внимания. The Beet исследует
неочевидные общественные, политические и культурные
события от Будапешта до Бишкека —
с помощью ярких репортажей с мест
и детального анализа явлений. Пожалуйста,
расскажите об этой рассылке своим
друзьям-иностранцам. А также подписывайтесь сами — и раз
в неделю вам будет приходить текст
(на английском!) на неожиданную
тему.
* «Медуза» объявлена в России
«иностранным агентом»
■︎
Константин Скоркин
Редакторы: Лиза
Антонова и Анна Чесова
Чтобы написать в редакцию Kit,
достаточно ответить на это письмо. А еще
ответом на письмо можно задать вопрос автору
текста. Но постарайтесь ограничиться только
одним вопросом — и тогда автор вам
ответит. | |
|
