*[Enwl-inf] польский взгляд на заповедание лесов
3 views
Skip to first unread message
ENWL.Bellona
Sep 14, 2014, 6:04:10 PM9/14/14
to "ENWL-uni"
Уважаемые коллеги, сегодня мы начинаем рассылку несколькими частями очень
важной статьи известного польского эколога, профессора Людвига Томялойца
"Необходимость в строгой охране крупных участков европейских лесов". Очень
важным является то, что автор написал ее с позиции концепции заповедности,
критикуя тех европейских экологов, которые используют только "активную "
охрану природы. Автор пишет=
="Однако, некоторые лоббисты могут зарабатывать деньги только на
<управлении>, а не на строгой охране, поэтому они начали так быстро
приуменьшать значимость всей концепции строгой охраны природы (Wesolowski
2005, Tomialojc, 2001, in press)".
В качестве примера можно привести действия российского офиса ВВФ, или очень
уважаемый мной журнал "Степной бюллетень", который не только стал рупором
"активной" охраны природы, но и рупором критики охраны "пассивной" или
строгого заповедания. Вместе с тем, как справедливо считает автор статьи,
оба подхода-и "активная " охрана природы, и "пассивная" охрана природы ( по
нашему заповедность) должны идти рука об руку. Вл.Борейко
НЕОБХОДИМОСТЬ В СТРОГОЙ ОХРАНЕ КРУПНЫХ УЧАСТКОВ ЕВРОПЕЙСКИХ ЛЕСОВ
( часть 1).
Людвиг Томялойц
Музей Истории Естествознания, Университет им. Сенкевича 21, 50-335 Вроцлав,
e-mail: tom...@biol.uni.wroc.pl
Перевод с английского Алексея Бурковского, Всеукраинская экологическая лига
Аннотация: Не смотря на плотную сеть природных охраняемых территорий,
остатки (и модели) ненарушенных старовозрастных Европейских лесов имеют
тенденцию к сокращению. Под воздействием естественных процессов древние леса
и болотные местообитания исчезают до момента их детального изучения. В
работе приводятся доводы относительно того, что на основе современной сети
лесопокрытых строго охраняемых природных резерватов (Категория
1=заповедники) и некоторых хорошо сохранившихся национальных парков
(категория 2) общеконтинентальная система Старовозрастных Европейских Лесов
должна развиваться, пока это ещё не поздно. Цель данной работы состоит в
том, чтобы в будущем обеспечить контрольными ориентирами экологический и
лесной менеджмент для сравнения ситуаций в естественных и управляемых лесных
экосистемах. В менее трансформированных частях континента такая система
могла бы быть построена на основе достаточно крупных (минимум 500-1000 км2
каждая) уже охраняемых лесных территориях, состояние которых близко к дикому
природному состоянию, для того, чтобы сохранить для будущих столетий ряд
локальных экосистем и аборигенное разнообразие видов, гарантировать
широкомасштабные и эволюционные процессы, которые в них протекают. С другой
стороны, на западных и южных (Атлантика и Средиземноморье) равнинах Европы
некоторые <старовозрастные> леса должны быть возрождены на основе их
фрагментированных, наименее нарушенных остатков. Хочется надеяться, что
руководство ЕС и лидеры передовых стран Западной Европы поддержат такой
общеевропейский путь селекции, насаждения и сохранения последних участков
диких лесов континента, прежде чем они исчезнут навсегда.
Ключевые слова: строго охраняемые леса, сохранение и восстановление,
Европейская сеть старовозрастных лесов.
ВВЕДЕНИЕ
<Правительства и другие органы власти должны поддерживать широкое
международное сотрудничество в защите малочисленных высокоценных охраняемых
территорий международного значения, особенно в тех географических регионах,
где они расположены одновременно в нескольких странах> (Рекомендация Союза
Охраны Природы-МСОП: Парки для Жизни: Функционирование Охраняемых Территорий
Европы. Гланд, 1994. с. 62)
На протяжении нескольких тысячелетий леса были основным биомом древней
Европы, в то время как сейчас они покрывают только третью часть общей
площади нашего континента и в целом являются очень фрагментированными.
Существует ряд мнений относительно того в каком состоянии находятся лесные
экосистемы Европы. Если просто рассматривать лесистость или количество
лесных ресурсов, то Европейские леса выглядят сегодня менее уязвимыми и
менее загрязнёнными, чем пару десятилетий назад (Prins 2001, Terry and
Christophersen 2003). Их площадь медленно нарастает, если брать в расчёт
новые насаждения (Rebane et al. 1997). Но покуда остаётся хотя бы одна
угроза для древостоя природных лесов или их наиболее ценной старовозрастной
стадии, покуда остаётся угроза сохранению экологических и эволюционных
процессов в лесах и/или состоянию их биоразнообразия, то это значит, что
есть смысл их охранять (Maser 1988, Stanners and Bourdeau 1995, WWW Report,
2000, Hanski and Walsh 2004). Старовозрастные леса, как самый важный
компонент биоразнообоазия и сохранения природных процессов, продолжают
сводиться в большинстве регионов Европы (Terry and Christophersen 2003), не
смотря на интенсивные попытки лесохозяйственной пропаганды скрыть этот факт
(Wesolowski 2005).
Около двух десятилетий тому назад произошли значительные и многообещающие
изменения в подходах видения будущего биосферы и понимании взаимоотношений
между целями и средствами двух изначально конкурирующих подходов по
отношению к лесной экосистеме, лесохозяйственному менеджменту и
природоохранной деятельности. Сочетая новые идеи биологических наук, главным
образом экологическую идею, с практическим опытом лесоводства, ветеринарии,
генетики, регуляции и сельского хозяйства, родилась новая междисциплинарная
отрасль науки ? биология охраны природы (охрана биоразнообразия) (Soule and
Wilcox 1980). Выводы и рекомендации этой новой дисциплины противоречат
некоторым более ранним концепциям (IUCN 1980, Primack 1993, IUCN
Commission:1994, Pullin 2002), предлагая совместное применение двух
подходов, а именно сохранения и управления, вместо противопоставления их
друг другу.
Так произошло, потому что:
- современная охрана природы ставит своей целью не только защиту исчезающих
видов и местообитаний, но также поддержку должной репрезентативности и
изобилия общих форм для обеспечения непрерывности экологических и
эволюционных процессов, ответственных за долгосрочную стойкость видов и
сообществ.
- стал нереалистичным подход, согласно которому традиционная защита,
ограниченная отдельными крохотными охраняемыми территориями, якобы может
гарантировать успешное сохранение всего биоразнообразия жизни; поэтому
активная охрана природы должна быть внедрена в любой тип рационального
природопользования (без исключения традиционного подхода).
Последствия появления двух параллельных императивов - спасать исчезающие
виды/экосистемы и использовать устойчивым образом возобновляемые природные
ресурсы стали, однако, объектами многих ошибочных интерпретаций, часто
умышленно неверных. Вместе с этим возникло мнение, что активная охрана
природы при смешивании с некоторыми формами регуляции становятся панацеей,
так же как не было основания полагать, что строгая охрана (невмешательство)
небольших участков природы помешает сокращению биоразнообразия. Они оба
должны идти бок о бок. Однако, некоторые лоббисты могут зарабатывать деньги
только на <управлении>, а не на строгой охране, поэтому они начали так
быстро приуменьшать значимость всей концепции строгой охраны природы
(Wesolowski 2005, Tomialojc, 2001, in press).
Таким образом, этот новый <революционный> тренд вскоре был подавлен, и на
его месте стала развиваться <контрреволюционная> деятельность, выставляемая
на показ, главным образом, лесохозяйственным лобби и некоторыми введёнными в
заблуждение про-экологическими организациями, даже если они прикрывались
лозунгом о <современной охране природы>.
Прошло более ста лет с момента основания Еллоустонского Национального Парка
как символа начала системной охраны природных комплексов. В течение 20-го
века общество уже спокойно воспринимало возможность выведения некоторой
площади лесов из хозяйственного оборота для обеспечения протекания в них
естественных процессов и сохранения богатого биоразнообразия. Под влиянием
такой философии в более чем 120 странах было основано свыше 8000 охраняемых
природных территорий, природных заповедников или национальных парков. Из них
200 наиболее ценных в настоящее время представлены в Федерации Природных и
Национальных Парков Европы (ФПНПЕ), среди которых 156 имеют значительный
процент площади лесов, внесённых в обобщённый список <Окружающая среда
Европы> (Stanners and Bourdeau 1995). За последнее десятилетие число
различных типов охраняемых природных территорий на континенте выросло с 13
000 до почти 23 000 (Terry and Christophersen 2003), которые занимают 4,86 %
поверхности его суши. При этом не следует забывать, что большинство из них
расположено на неплодородных почвах, ледниках (Гренландия) или не имеют в
своём составе лесов или не достаточно строго охраняются.
Нужны ли ещё специальные строго охраняемые участки в Европейских лесах?
Позитивный ответ основывается на 4 аргументах:
а) Во-первых, прошлые недостатки и ошибки традиционной природоохраны,
главным образом неудачи <защиты без вмешательства>, когда она применялась к
нелесным вторичным местообитаниям, стали очевидными. Во многих случаях это
приводило к преобразованию растительности, сукцессиям, эвтрофикации и потере
контроля от ряда внешних воздействий. Это заставило многих экологов впасть в
другую крайность и всецело развенчивать идею традиционной охраны природы
(e.g. Breymeier and Noble 1996). Однако, хотя это и правда, что старые
методы создания и содержания охраняемых территорий были далеки от
совершенства, это не означает, что ими следует полностью пренебречь.
б) Во-вторых, в настоящее время возникли новые серьёзные вызовы для
концепции строго охраняемых территорий, такие как устойчивая стадия
<климакса>, подтопление подземными водами, промышленное загрязнение,
эвтрофикация, урбанизация, массовый туризм и т.д. (van Huis and Ketner
1987, Primack 1993).
в) В-третьих, из-за обычной путаницы в понимании новых связанных концепций,
таких как активная охрана природы (сохранение состояния) и устойчивое
использование природных ресурсов, совмещённых с активной природоохранной.
г) В-четвёртых, позитивным является факт того, что новая тенденция к
снижению народонаселения в Европе вместе с нарастающей урбанизацией делает
антропогенное давление на отдалённые регионы нашего континента менее
интенсивным; это означает, что выведение некоторых земель из хозяйственного
оборота для охраны природы становится более реалистичным, чем это было
раньше.
Описанная выше критика концепции относительно имплементации охраны природы,
хотя частично и обоснованная, слишком слабое оправдание для попытки
дискредитировать всю идею целиком. Симптоматическим является тот факт, что в
течение 20-го века, не смотря на значительный рост количества официально
охраняемых территорий по всему миру, число вымерших и исчезающих видов
высших растений и животных не снизилось ? наоборот, за последние десятилетия
их число даже возросло(Ward 1989, Collar, Crosby and Stattersfield 1994).
Провалы в спасении видов частично исходят из ошибок реализации этих
программ, хотя также можно указать и некоторые другие основные причины,
например: (а) всё ещё низким остаётся процент земной поверхности, который
эффективно охраняется и только 10-20 % из 200 европейских национальных
парков выполняют проекты эффективной охраны их территорий (after IUCN
Commission: 1994); (б) все 156 крупных охраняемых территорий Европы защищают
(часто неэффективно) менее чем 4 % всех лесов континента (Stanners and
Bourdeau 1995); (в) устойчивое нарастание антропогенного давления вследствие
роста двух демографических параметров: количество бедного населения
находящегося в процессе трансформации и возросших требований к жизненным
стандартам, а также мобильность богатой части населения.
Здесь можно подчеркнуть, что при определённом состоянии экологического
сообщества ситуация может измениться задолго до того как какой-либо вид
действительно исчезнет (Angelstam 1991). Таким образом, текущее положение с
вымиранием видов может оказаться слишком запоздалым объявлением тревоги,
поскольку фрагментация, возобновление эрозии, синантропизация, подтопление
грунтовыми водами, мелиорация болот уже будут нарушать природные процессы
задолго до того, как леса исчезнут.
ДЛЯ КОГО ПРЕДНАЗНАЧЕНЫ СТРОГО ОХРАНЯЕМЫЕ УЧАСТКИ НЕНАРУШЕННЫХ ЛЕСОВ: А- ДЛЯ
ПРИРОДЫ?, Б - ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА?
А. Какая польза для самой Природы от строгой охраны? Международные
организации и государственные органы власти (e.g. The World Conservation
Strategy 1980, Ricklefs et al. 1984, IUCN/UNEP/WWF 1991, Wilson 1992,
Stanners and Bourdeau 1995, Pullin 2002) ответили на первую часть вопроса
утвердительно относительно того, что такие территории необходимы:
а) чтобы на протяжении тысячелетий сделать возможным дальнейший ход
(независимо от того, что произойдёт с нашей цивилизацией) природного
эволюционного процесса, который адаптирует дикие виды, сообщества и
экосистемы; этот планетарный процесс не должен останавливаться. Такой
постулат остаётся в тесной связи с мнением, что человечество пока ещё не
имеет ни достаточно знаний, чтобы останавливать или заменять этот процесс
манипуляционным управлением, ни даже морального права поступать так.
б) для сохранения, по возможности, наименее нарушенных базовых экологических
процессов течения жизни, чтобы они всегда продолжали свой ход.
в) для поддержания естественного состава, а также структурных и
функциональных свойств растительных или животных сообществ, для сохранения
их целостности и максимально возможного биоразнообразия.
г) чтобы сохранить как можно больше видов и генетических разновидностей,
принимая во внимание нынешний высочайший уровень гибели биоразнообразия со
времён Мелово-Третичного вымирания (Ward 1989, Wilson 1992).
Сильная трансформация европейских лесов ? это уже всеми признанный факт
(Jahn 1991, Hansson 1992, Stanners and Bordeau 1995, Pullin 2002). На этом
фоне удивительным выглядит то, что относительно небольшое количество лесных
видов вымерло в Европе. Тем не менее, будущее может выглядить не таким
радужным для природы континента: согласно исследованиям потеря природных
девственных лесов, их фрагментация и интенсивное регулирование привело к
сокращению приблизительно на 20 % численности уязвимых видов птиц (Tucker et
al. 1994). Успех узкоспециализированных организмов главным образом зависит
от остатков девственных местообитаний. Произрастающий на протяжении
тысячелетий древний лес является вместилищем намного большего числа видов
сосудистых растений, мхов и лишайников, а также насекомых и птиц, зависимых
от наличия мёртвой древесины, чем даже наилучшим образом сохранённый
вторичный древостой. (Falinski et al.1988, Hanssen 1992, Gutowski et al.
1997, Tomialojc and Wesolowski 2005). Например, в Германии свыше 1400 видов
жуков строго зависимы от процессов разложения древесины, свыше 60 % которых
либо являются вымирающими, либо находятся под угрозой вымирания (Kaule
1991). Подобная ситуация имеет место среди многих групп европейских грибов;
в управляемых человеком древостоях их биоразнообразие и численность
сократилась в разы ещё в прошлом. Остатки настоящих старовозрастных лесов
помогают оценить разнообразие и понять насколько изначально важными являются
для леса сукцессионные процессы в этой группе организмов. Несмотря на
достоверные знания, едва ли существуют какие-либо другие равнинные леса,
вмещающие такое множество форм зависимых от мёртвой древесины, по сравнению
с древними лесами Беловежского Национального Парка, в котором уже известно
почти 3000 видов грибов, а общее количество их видов предполагается в
пределах 5000; из около 2890 видов жуков более 1000 форм зависимы от мёртвой
древесины. Только такое количество мёртвого древостоя, которое встречается в
девственных лесах, и эффективное сохранение разлагающихся деревьев
гарантирует долгосрочное выживание многочисленных сапроксильных
беспозвоночных, большинства грибов и низших растений, а также некоторых
позвоночных животных (Jansen and Lawrynowicz 1991, Gutowski and Jaroszewicz
2001, Falinski 2002). Старовозрастные участки в лесах, таким образом,
незаменимы для выживания многих лесных видов
Б. Для чего человечеству нужны природные местообитания, процессы и дикие
виды? Ответы таковы:
а) Чтобы сделать будущие поколения, так сказать, лучше осведомленными
касательно возможности изучить природные процессы и ненарушенные экосистемы
как <отправные пункты> или <природные модели> для развития непредвзятого
знания о прошлом. Практически результатом этого может стать более успешное
управление, имитирующее природу (Maser 1988, Stanners and Bourdeau 1995,
Scherzinger 1996, Pullin 2002).
б) Для поддержания популяций исчезающих видов, или даже некоторых ещё не
известных науке видов, которые плохо сосуществуют с нынешней регуляцией, но
которые могут быть способными к сосуществованию с будущими формами или могут
оказаться полезными для человека. Считается, что потенциальная полезность
для людей многих диких видов будет открыта только в будущем (Wilson 1992).
В. Является ли, таким образом, преобразование хозяйственно используемых
земель в природные заповедники альтруистическим <жертвоприношением> или
рациональной инвестицией? Ответ зависит от уровня и перспектив анализа:
такие решения могут выглядеть альтруистичными и дорогими при рассмотрении их
на локальном уровне. Пускай такой аргумент теряет свою силу, когда речь идёт
об увеличении площади брошенных сельскохозяйственных земель по всей Европе,
на которых могут высаживаться новые вторичные леса. Однако, когда в расчёт
принимаются права большого народонаселения и будущих поколений, равно как
благополучие всей цивилизации и биосферы, тогда стоимость <жертвоприношения>
может стать очень маленькой в плане глобальных и долгосрочных позитивных
результатов (Maser 1988, Scherzinger 1996).
Некоторые думают, что нынешняя экономическая стоимость и непосредственные
человеческие нужды более важны, чем права других видов и потребности будущих
поколений людей. Благодаря такому мышлению в ледяной Гренландии был создан
самый большой национальный парк в мире, в то время как национальные парки
посреди густонаселённых равнин Европы остаются малочисленными, алогично
маленькими и даже в большей или меньшей степени эксплуатируемыми. Однако,
имеет место рациональный предел такому чисто экономическому подходу. Более
глубокая оценка охраняемых территорий может быть достигнута внедрением в
расчёты других, не сиюминутных выгод, а именно социальных и экологических
последствий. Современная экономическая теория и практика указывает, что
непотребительские природоохранительные функции зрелого леса обычно куда
более ценные, чем доход, полученный от разового акта продажи всей его
древесины (IUCN/UNEP/WWF 1991, Hanssen 1992, Wilson 1992, Primack 1993).
Преобразование участка лес в природный заповедник может просто означать его
сохранение для устойчивого использования в другом виде, а не для получения
выгоды от деловой древесины, например, непотребительское использование и
средообразующие функции. Компромисс между двумя экономическими подходами,
незамедлительным потреблением и долгосрочным устойчивым использованием,
является решением данного вопроса.
Г) Возможность улучшать несовершенные знания по лесной экологии. Как и любое
другое знание, наука об экологии леса и лесном хозяйстве являются
нескончаемым процессом улучшения знания, а не его статичным состоянием.
Нижеизложенная краткая история европейского лесоводства доказывает и
показывает, насколько часто изменялся подход в управлении лесами.
Краткий обзор, основанный на самых обширных данных, доступно изложенных в
работах Каузенса (1974), Линнарда (1982), Петеркена (1996) и Пуллина (2002),
начнём с Британии. Следы управления лесами Британии уходят своими корнями в
Неолит, а местами и в Мезолит (Rackham 1976, 1986). На протяжении Железного
века, а затем в период Римского правления его влияние было достаточно
серьёзным как в Средиземноморском бассейне, так и на Британских островах.
Такие технические приёмы лесного хозяйства, как низкоствольное порослевое
лесоводство, омолаживание крон или создание общинных лесных пастбищ,
следовали один за другим и накладывались друг на друга. Затем, возникшее в
Средние века производство древесного угля требовало различных типов леса, в
отличие от появившейся позже индустрии кораблестроения. Похожей была история
и немецкого лесного хозяйства, следуя концепциям "Niederwald", "Mittelwald"
и "Hochwald" (Thomasius 1978). Западноевропейская система управления
названная <равномерной постепенной рубкой> (стандартное порослевое
лесовозобновление) представляет другую технологию, главным образом в
Британии и Франции (Ferry and Frochot 1970, 1974). В Центральной Европе
практика экстенсивной посадки хвойных монокультур начала процветать позже и
очень медленно уступает место концепции более высокорослых природных лесов.
На протяжении сотен лет с целью обычного "Ordnung und Gemutligkeit"
нетоварные типы деревьев скрупулёзно удалялись из европейских лесов.
Таким образом, в течение трёх тысячелетий европейские леса были подвержены
повторяющимся изменениям, которые отличались способами и интенсивностью
хозяйствования. В этой связи было бы слишком самоуверенным утверждение о
том, что нынешняя модель управления лесами является окончательной, и которую
невозможно усовершенствовать! Проведение будущих исследований на последних
участках некоторых ненарушенных старовозрастных лесов посредством сравнения
с расположенными рядом регулируемыми лесами сможет обеспечить наших потомков
более совершенными знаниями о лесных процессах и природных факторах их
контролирующих, сформировать основанное на новых знаниях лесное хозяйство,
моделирующее природу (Falinski et al. 1988, Maser 1988)
( Продолжение следует)
From: <kekz-...@mail.ru>
Sent: Saturday, September 13, 2014 10:25 AM
Subject: польский взгляд на заповедание лесов
------------- * ENWL * ------------
Ecological North West Line * St. Petersburg, Russia
Independent Environmental Net Service: http://www.bellona.ru/enwl/
Russian: ENWL(discussions), ENWL-inf(FSU information), ENWL-misc(any topics)
English: ENWL-eng (world information)
en...@lew.spb.org, enwl...@lew.spb.org, en...@lew.spb.org, en...@lew.spb.org
Subscription, Moderator: vf...@lew.spb.org or en...@enw.net.ru
Archive: http://enwl.bellona.ru/pipermail/
and http://groups.google.com/group/enwl/
SEE ALSO: http://www.bellona.org (English)and http://www.bellona.ru
(Russian)
RSS: http://groups.google.ru/group/enwl/feeds?hl=ru
(C) Please refer to exclusive articles of ENWL
-------------------------------------
ONLY if your address is subscribed:
Enwl-inf mailing list
Enwl...@enwl.bellona.ru
http://enwl.bellona.ru/cgi-bin/mailman/listinfo/enwl-inf
важной статьи известного польского эколога, профессора Людвига Томялойца
"Необходимость в строгой охране крупных участков европейских лесов". Очень
важным является то, что автор написал ее с позиции концепции заповедности,
критикуя тех европейских экологов, которые используют только "активную "
охрану природы. Автор пишет=
="Однако, некоторые лоббисты могут зарабатывать деньги только на
<управлении>, а не на строгой охране, поэтому они начали так быстро
приуменьшать значимость всей концепции строгой охраны природы (Wesolowski
2005, Tomialojc, 2001, in press)".
В качестве примера можно привести действия российского офиса ВВФ, или очень
уважаемый мной журнал "Степной бюллетень", который не только стал рупором
"активной" охраны природы, но и рупором критики охраны "пассивной" или
строгого заповедания. Вместе с тем, как справедливо считает автор статьи,
оба подхода-и "активная " охрана природы, и "пассивная" охрана природы ( по
нашему заповедность) должны идти рука об руку. Вл.Борейко
НЕОБХОДИМОСТЬ В СТРОГОЙ ОХРАНЕ КРУПНЫХ УЧАСТКОВ ЕВРОПЕЙСКИХ ЛЕСОВ
( часть 1).
Людвиг Томялойц
Музей Истории Естествознания, Университет им. Сенкевича 21, 50-335 Вроцлав,
e-mail: tom...@biol.uni.wroc.pl
Перевод с английского Алексея Бурковского, Всеукраинская экологическая лига
Аннотация: Не смотря на плотную сеть природных охраняемых территорий,
остатки (и модели) ненарушенных старовозрастных Европейских лесов имеют
тенденцию к сокращению. Под воздействием естественных процессов древние леса
и болотные местообитания исчезают до момента их детального изучения. В
работе приводятся доводы относительно того, что на основе современной сети
лесопокрытых строго охраняемых природных резерватов (Категория
1=заповедники) и некоторых хорошо сохранившихся национальных парков
(категория 2) общеконтинентальная система Старовозрастных Европейских Лесов
должна развиваться, пока это ещё не поздно. Цель данной работы состоит в
том, чтобы в будущем обеспечить контрольными ориентирами экологический и
лесной менеджмент для сравнения ситуаций в естественных и управляемых лесных
экосистемах. В менее трансформированных частях континента такая система
могла бы быть построена на основе достаточно крупных (минимум 500-1000 км2
каждая) уже охраняемых лесных территориях, состояние которых близко к дикому
природному состоянию, для того, чтобы сохранить для будущих столетий ряд
локальных экосистем и аборигенное разнообразие видов, гарантировать
широкомасштабные и эволюционные процессы, которые в них протекают. С другой
стороны, на западных и южных (Атлантика и Средиземноморье) равнинах Европы
некоторые <старовозрастные> леса должны быть возрождены на основе их
фрагментированных, наименее нарушенных остатков. Хочется надеяться, что
руководство ЕС и лидеры передовых стран Западной Европы поддержат такой
общеевропейский путь селекции, насаждения и сохранения последних участков
диких лесов континента, прежде чем они исчезнут навсегда.
Ключевые слова: строго охраняемые леса, сохранение и восстановление,
Европейская сеть старовозрастных лесов.
ВВЕДЕНИЕ
<Правительства и другие органы власти должны поддерживать широкое
международное сотрудничество в защите малочисленных высокоценных охраняемых
территорий международного значения, особенно в тех географических регионах,
где они расположены одновременно в нескольких странах> (Рекомендация Союза
Охраны Природы-МСОП: Парки для Жизни: Функционирование Охраняемых Территорий
Европы. Гланд, 1994. с. 62)
На протяжении нескольких тысячелетий леса были основным биомом древней
Европы, в то время как сейчас они покрывают только третью часть общей
площади нашего континента и в целом являются очень фрагментированными.
Существует ряд мнений относительно того в каком состоянии находятся лесные
экосистемы Европы. Если просто рассматривать лесистость или количество
лесных ресурсов, то Европейские леса выглядят сегодня менее уязвимыми и
менее загрязнёнными, чем пару десятилетий назад (Prins 2001, Terry and
Christophersen 2003). Их площадь медленно нарастает, если брать в расчёт
новые насаждения (Rebane et al. 1997). Но покуда остаётся хотя бы одна
угроза для древостоя природных лесов или их наиболее ценной старовозрастной
стадии, покуда остаётся угроза сохранению экологических и эволюционных
процессов в лесах и/или состоянию их биоразнообразия, то это значит, что
есть смысл их охранять (Maser 1988, Stanners and Bourdeau 1995, WWW Report,
2000, Hanski and Walsh 2004). Старовозрастные леса, как самый важный
компонент биоразнообоазия и сохранения природных процессов, продолжают
сводиться в большинстве регионов Европы (Terry and Christophersen 2003), не
смотря на интенсивные попытки лесохозяйственной пропаганды скрыть этот факт
(Wesolowski 2005).
Около двух десятилетий тому назад произошли значительные и многообещающие
изменения в подходах видения будущего биосферы и понимании взаимоотношений
между целями и средствами двух изначально конкурирующих подходов по
отношению к лесной экосистеме, лесохозяйственному менеджменту и
природоохранной деятельности. Сочетая новые идеи биологических наук, главным
образом экологическую идею, с практическим опытом лесоводства, ветеринарии,
генетики, регуляции и сельского хозяйства, родилась новая междисциплинарная
отрасль науки ? биология охраны природы (охрана биоразнообразия) (Soule and
Wilcox 1980). Выводы и рекомендации этой новой дисциплины противоречат
некоторым более ранним концепциям (IUCN 1980, Primack 1993, IUCN
Commission:1994, Pullin 2002), предлагая совместное применение двух
подходов, а именно сохранения и управления, вместо противопоставления их
друг другу.
Так произошло, потому что:
- современная охрана природы ставит своей целью не только защиту исчезающих
видов и местообитаний, но также поддержку должной репрезентативности и
изобилия общих форм для обеспечения непрерывности экологических и
эволюционных процессов, ответственных за долгосрочную стойкость видов и
сообществ.
- стал нереалистичным подход, согласно которому традиционная защита,
ограниченная отдельными крохотными охраняемыми территориями, якобы может
гарантировать успешное сохранение всего биоразнообразия жизни; поэтому
активная охрана природы должна быть внедрена в любой тип рационального
природопользования (без исключения традиционного подхода).
Последствия появления двух параллельных императивов - спасать исчезающие
виды/экосистемы и использовать устойчивым образом возобновляемые природные
ресурсы стали, однако, объектами многих ошибочных интерпретаций, часто
умышленно неверных. Вместе с этим возникло мнение, что активная охрана
природы при смешивании с некоторыми формами регуляции становятся панацеей,
так же как не было основания полагать, что строгая охрана (невмешательство)
небольших участков природы помешает сокращению биоразнообразия. Они оба
должны идти бок о бок. Однако, некоторые лоббисты могут зарабатывать деньги
только на <управлении>, а не на строгой охране, поэтому они начали так
быстро приуменьшать значимость всей концепции строгой охраны природы
(Wesolowski 2005, Tomialojc, 2001, in press).
Таким образом, этот новый <революционный> тренд вскоре был подавлен, и на
его месте стала развиваться <контрреволюционная> деятельность, выставляемая
на показ, главным образом, лесохозяйственным лобби и некоторыми введёнными в
заблуждение про-экологическими организациями, даже если они прикрывались
лозунгом о <современной охране природы>.
Прошло более ста лет с момента основания Еллоустонского Национального Парка
как символа начала системной охраны природных комплексов. В течение 20-го
века общество уже спокойно воспринимало возможность выведения некоторой
площади лесов из хозяйственного оборота для обеспечения протекания в них
естественных процессов и сохранения богатого биоразнообразия. Под влиянием
такой философии в более чем 120 странах было основано свыше 8000 охраняемых
природных территорий, природных заповедников или национальных парков. Из них
200 наиболее ценных в настоящее время представлены в Федерации Природных и
Национальных Парков Европы (ФПНПЕ), среди которых 156 имеют значительный
процент площади лесов, внесённых в обобщённый список <Окружающая среда
Европы> (Stanners and Bourdeau 1995). За последнее десятилетие число
различных типов охраняемых природных территорий на континенте выросло с 13
000 до почти 23 000 (Terry and Christophersen 2003), которые занимают 4,86 %
поверхности его суши. При этом не следует забывать, что большинство из них
расположено на неплодородных почвах, ледниках (Гренландия) или не имеют в
своём составе лесов или не достаточно строго охраняются.
Нужны ли ещё специальные строго охраняемые участки в Европейских лесах?
Позитивный ответ основывается на 4 аргументах:
а) Во-первых, прошлые недостатки и ошибки традиционной природоохраны,
главным образом неудачи <защиты без вмешательства>, когда она применялась к
нелесным вторичным местообитаниям, стали очевидными. Во многих случаях это
приводило к преобразованию растительности, сукцессиям, эвтрофикации и потере
контроля от ряда внешних воздействий. Это заставило многих экологов впасть в
другую крайность и всецело развенчивать идею традиционной охраны природы
(e.g. Breymeier and Noble 1996). Однако, хотя это и правда, что старые
методы создания и содержания охраняемых территорий были далеки от
совершенства, это не означает, что ими следует полностью пренебречь.
б) Во-вторых, в настоящее время возникли новые серьёзные вызовы для
концепции строго охраняемых территорий, такие как устойчивая стадия
<климакса>, подтопление подземными водами, промышленное загрязнение,
эвтрофикация, урбанизация, массовый туризм и т.д. (van Huis and Ketner
1987, Primack 1993).
в) В-третьих, из-за обычной путаницы в понимании новых связанных концепций,
таких как активная охрана природы (сохранение состояния) и устойчивое
использование природных ресурсов, совмещённых с активной природоохранной.
г) В-четвёртых, позитивным является факт того, что новая тенденция к
снижению народонаселения в Европе вместе с нарастающей урбанизацией делает
антропогенное давление на отдалённые регионы нашего континента менее
интенсивным; это означает, что выведение некоторых земель из хозяйственного
оборота для охраны природы становится более реалистичным, чем это было
раньше.
Описанная выше критика концепции относительно имплементации охраны природы,
хотя частично и обоснованная, слишком слабое оправдание для попытки
дискредитировать всю идею целиком. Симптоматическим является тот факт, что в
течение 20-го века, не смотря на значительный рост количества официально
охраняемых территорий по всему миру, число вымерших и исчезающих видов
высших растений и животных не снизилось ? наоборот, за последние десятилетия
их число даже возросло(Ward 1989, Collar, Crosby and Stattersfield 1994).
Провалы в спасении видов частично исходят из ошибок реализации этих
программ, хотя также можно указать и некоторые другие основные причины,
например: (а) всё ещё низким остаётся процент земной поверхности, который
эффективно охраняется и только 10-20 % из 200 европейских национальных
парков выполняют проекты эффективной охраны их территорий (after IUCN
Commission: 1994); (б) все 156 крупных охраняемых территорий Европы защищают
(часто неэффективно) менее чем 4 % всех лесов континента (Stanners and
Bourdeau 1995); (в) устойчивое нарастание антропогенного давления вследствие
роста двух демографических параметров: количество бедного населения
находящегося в процессе трансформации и возросших требований к жизненным
стандартам, а также мобильность богатой части населения.
Здесь можно подчеркнуть, что при определённом состоянии экологического
сообщества ситуация может измениться задолго до того как какой-либо вид
действительно исчезнет (Angelstam 1991). Таким образом, текущее положение с
вымиранием видов может оказаться слишком запоздалым объявлением тревоги,
поскольку фрагментация, возобновление эрозии, синантропизация, подтопление
грунтовыми водами, мелиорация болот уже будут нарушать природные процессы
задолго до того, как леса исчезнут.
ДЛЯ КОГО ПРЕДНАЗНАЧЕНЫ СТРОГО ОХРАНЯЕМЫЕ УЧАСТКИ НЕНАРУШЕННЫХ ЛЕСОВ: А- ДЛЯ
ПРИРОДЫ?, Б - ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА?
А. Какая польза для самой Природы от строгой охраны? Международные
организации и государственные органы власти (e.g. The World Conservation
Strategy 1980, Ricklefs et al. 1984, IUCN/UNEP/WWF 1991, Wilson 1992,
Stanners and Bourdeau 1995, Pullin 2002) ответили на первую часть вопроса
утвердительно относительно того, что такие территории необходимы:
а) чтобы на протяжении тысячелетий сделать возможным дальнейший ход
(независимо от того, что произойдёт с нашей цивилизацией) природного
эволюционного процесса, который адаптирует дикие виды, сообщества и
экосистемы; этот планетарный процесс не должен останавливаться. Такой
постулат остаётся в тесной связи с мнением, что человечество пока ещё не
имеет ни достаточно знаний, чтобы останавливать или заменять этот процесс
манипуляционным управлением, ни даже морального права поступать так.
б) для сохранения, по возможности, наименее нарушенных базовых экологических
процессов течения жизни, чтобы они всегда продолжали свой ход.
в) для поддержания естественного состава, а также структурных и
функциональных свойств растительных или животных сообществ, для сохранения
их целостности и максимально возможного биоразнообразия.
г) чтобы сохранить как можно больше видов и генетических разновидностей,
принимая во внимание нынешний высочайший уровень гибели биоразнообразия со
времён Мелово-Третичного вымирания (Ward 1989, Wilson 1992).
Сильная трансформация европейских лесов ? это уже всеми признанный факт
(Jahn 1991, Hansson 1992, Stanners and Bordeau 1995, Pullin 2002). На этом
фоне удивительным выглядит то, что относительно небольшое количество лесных
видов вымерло в Европе. Тем не менее, будущее может выглядить не таким
радужным для природы континента: согласно исследованиям потеря природных
девственных лесов, их фрагментация и интенсивное регулирование привело к
сокращению приблизительно на 20 % численности уязвимых видов птиц (Tucker et
al. 1994). Успех узкоспециализированных организмов главным образом зависит
от остатков девственных местообитаний. Произрастающий на протяжении
тысячелетий древний лес является вместилищем намного большего числа видов
сосудистых растений, мхов и лишайников, а также насекомых и птиц, зависимых
от наличия мёртвой древесины, чем даже наилучшим образом сохранённый
вторичный древостой. (Falinski et al.1988, Hanssen 1992, Gutowski et al.
1997, Tomialojc and Wesolowski 2005). Например, в Германии свыше 1400 видов
жуков строго зависимы от процессов разложения древесины, свыше 60 % которых
либо являются вымирающими, либо находятся под угрозой вымирания (Kaule
1991). Подобная ситуация имеет место среди многих групп европейских грибов;
в управляемых человеком древостоях их биоразнообразие и численность
сократилась в разы ещё в прошлом. Остатки настоящих старовозрастных лесов
помогают оценить разнообразие и понять насколько изначально важными являются
для леса сукцессионные процессы в этой группе организмов. Несмотря на
достоверные знания, едва ли существуют какие-либо другие равнинные леса,
вмещающие такое множество форм зависимых от мёртвой древесины, по сравнению
с древними лесами Беловежского Национального Парка, в котором уже известно
почти 3000 видов грибов, а общее количество их видов предполагается в
пределах 5000; из около 2890 видов жуков более 1000 форм зависимы от мёртвой
древесины. Только такое количество мёртвого древостоя, которое встречается в
девственных лесах, и эффективное сохранение разлагающихся деревьев
гарантирует долгосрочное выживание многочисленных сапроксильных
беспозвоночных, большинства грибов и низших растений, а также некоторых
позвоночных животных (Jansen and Lawrynowicz 1991, Gutowski and Jaroszewicz
2001, Falinski 2002). Старовозрастные участки в лесах, таким образом,
незаменимы для выживания многих лесных видов
Б. Для чего человечеству нужны природные местообитания, процессы и дикие
виды? Ответы таковы:
а) Чтобы сделать будущие поколения, так сказать, лучше осведомленными
касательно возможности изучить природные процессы и ненарушенные экосистемы
как <отправные пункты> или <природные модели> для развития непредвзятого
знания о прошлом. Практически результатом этого может стать более успешное
управление, имитирующее природу (Maser 1988, Stanners and Bourdeau 1995,
Scherzinger 1996, Pullin 2002).
б) Для поддержания популяций исчезающих видов, или даже некоторых ещё не
известных науке видов, которые плохо сосуществуют с нынешней регуляцией, но
которые могут быть способными к сосуществованию с будущими формами или могут
оказаться полезными для человека. Считается, что потенциальная полезность
для людей многих диких видов будет открыта только в будущем (Wilson 1992).
В. Является ли, таким образом, преобразование хозяйственно используемых
земель в природные заповедники альтруистическим <жертвоприношением> или
рациональной инвестицией? Ответ зависит от уровня и перспектив анализа:
такие решения могут выглядеть альтруистичными и дорогими при рассмотрении их
на локальном уровне. Пускай такой аргумент теряет свою силу, когда речь идёт
об увеличении площади брошенных сельскохозяйственных земель по всей Европе,
на которых могут высаживаться новые вторичные леса. Однако, когда в расчёт
принимаются права большого народонаселения и будущих поколений, равно как
благополучие всей цивилизации и биосферы, тогда стоимость <жертвоприношения>
может стать очень маленькой в плане глобальных и долгосрочных позитивных
результатов (Maser 1988, Scherzinger 1996).
Некоторые думают, что нынешняя экономическая стоимость и непосредственные
человеческие нужды более важны, чем права других видов и потребности будущих
поколений людей. Благодаря такому мышлению в ледяной Гренландии был создан
самый большой национальный парк в мире, в то время как национальные парки
посреди густонаселённых равнин Европы остаются малочисленными, алогично
маленькими и даже в большей или меньшей степени эксплуатируемыми. Однако,
имеет место рациональный предел такому чисто экономическому подходу. Более
глубокая оценка охраняемых территорий может быть достигнута внедрением в
расчёты других, не сиюминутных выгод, а именно социальных и экологических
последствий. Современная экономическая теория и практика указывает, что
непотребительские природоохранительные функции зрелого леса обычно куда
более ценные, чем доход, полученный от разового акта продажи всей его
древесины (IUCN/UNEP/WWF 1991, Hanssen 1992, Wilson 1992, Primack 1993).
Преобразование участка лес в природный заповедник может просто означать его
сохранение для устойчивого использования в другом виде, а не для получения
выгоды от деловой древесины, например, непотребительское использование и
средообразующие функции. Компромисс между двумя экономическими подходами,
незамедлительным потреблением и долгосрочным устойчивым использованием,
является решением данного вопроса.
Г) Возможность улучшать несовершенные знания по лесной экологии. Как и любое
другое знание, наука об экологии леса и лесном хозяйстве являются
нескончаемым процессом улучшения знания, а не его статичным состоянием.
Нижеизложенная краткая история европейского лесоводства доказывает и
показывает, насколько часто изменялся подход в управлении лесами.
Краткий обзор, основанный на самых обширных данных, доступно изложенных в
работах Каузенса (1974), Линнарда (1982), Петеркена (1996) и Пуллина (2002),
начнём с Британии. Следы управления лесами Британии уходят своими корнями в
Неолит, а местами и в Мезолит (Rackham 1976, 1986). На протяжении Железного
века, а затем в период Римского правления его влияние было достаточно
серьёзным как в Средиземноморском бассейне, так и на Британских островах.
Такие технические приёмы лесного хозяйства, как низкоствольное порослевое
лесоводство, омолаживание крон или создание общинных лесных пастбищ,
следовали один за другим и накладывались друг на друга. Затем, возникшее в
Средние века производство древесного угля требовало различных типов леса, в
отличие от появившейся позже индустрии кораблестроения. Похожей была история
и немецкого лесного хозяйства, следуя концепциям "Niederwald", "Mittelwald"
и "Hochwald" (Thomasius 1978). Западноевропейская система управления
названная <равномерной постепенной рубкой> (стандартное порослевое
лесовозобновление) представляет другую технологию, главным образом в
Британии и Франции (Ferry and Frochot 1970, 1974). В Центральной Европе
практика экстенсивной посадки хвойных монокультур начала процветать позже и
очень медленно уступает место концепции более высокорослых природных лесов.
На протяжении сотен лет с целью обычного "Ordnung und Gemutligkeit"
нетоварные типы деревьев скрупулёзно удалялись из европейских лесов.
Таким образом, в течение трёх тысячелетий европейские леса были подвержены
повторяющимся изменениям, которые отличались способами и интенсивностью
хозяйствования. В этой связи было бы слишком самоуверенным утверждение о
том, что нынешняя модель управления лесами является окончательной, и которую
невозможно усовершенствовать! Проведение будущих исследований на последних
участках некоторых ненарушенных старовозрастных лесов посредством сравнения
с расположенными рядом регулируемыми лесами сможет обеспечить наших потомков
более совершенными знаниями о лесных процессах и природных факторах их
контролирующих, сформировать основанное на новых знаниях лесное хозяйство,
моделирующее природу (Falinski et al. 1988, Maser 1988)
( Продолжение следует)
From: <kekz-...@mail.ru>
Sent: Saturday, September 13, 2014 10:25 AM
Subject: польский взгляд на заповедание лесов
------------- * ENWL * ------------
Ecological North West Line * St. Petersburg, Russia
Independent Environmental Net Service: http://www.bellona.ru/enwl/
Russian: ENWL(discussions), ENWL-inf(FSU information), ENWL-misc(any topics)
English: ENWL-eng (world information)
en...@lew.spb.org, enwl...@lew.spb.org, en...@lew.spb.org, en...@lew.spb.org
Subscription, Moderator: vf...@lew.spb.org or en...@enw.net.ru
Archive: http://enwl.bellona.ru/pipermail/
and http://groups.google.com/group/enwl/
SEE ALSO: http://www.bellona.org (English)and http://www.bellona.ru
(Russian)
RSS: http://groups.google.ru/group/enwl/feeds?hl=ru
(C) Please refer to exclusive articles of ENWL
-------------------------------------
ONLY if your address is subscribed:
Enwl-inf mailing list
Enwl...@enwl.bellona.ru
http://enwl.bellona.ru/cgi-bin/mailman/listinfo/enwl-inf
Reply all
Reply to author
Forward
0 new messages